Маски благородия - страница 5
Графиня Анна уже стояла в дверях. Она нервно постучала тонкими пальцами по ручке.
– Адальберт, если письмо написано не тебе, неприлично спрашивать, что в нём.
– Так нечестно! – Адальберт сжал кулаки и топнул ногой. – Дядя Вильгельм – отец Роберта. Если бы я не знал, что с моим отцом, я бы, я бы…
Адальберт отвернулся, прижался к балдахину и потёр глаза. Графиня тут же переменилась в лице, почти встревожилась, подошла к сыну, обняла его и поцеловала в макушку.
– Только не плачь, милый мой Берти. Не плачь. Хорошо… Я скажу так: отец с дядей Вильгельмом поссорились и пока не хотят говорить друг с другом. Но они обязательно помирятся! Пройдёт время, и помирятся, потому что они братья и, в конце концов, любят друг друга. И вы всегда помните: нет ничего важнее семьи. Что бы ни случилось, пока вы есть друг у друга, вам ничего не страшно… Вы поняли?
Маленький граф кивнул. Лицо Анны дрогнуло в ласковой улыбке, она поправила воротничок на рубашке сына.
– Маленький мой Берти. Идёмте в зал, пора ужинать.
В большом зале Рудольф встретил мальчиков раскосой улыбкой. Адальберт, не поднимая глаз на отца, спокойно сел за своё место.
– Наконец-то! – Рудольф стал грубо приглаживать волосы сына, взъерошенные после игры. – Адальберт, что у тебя на голове, а?
Адальберт аккуратно отстранился от отца и стал возить ложкой по тарелке. Рудольф причмокнул губами, смотря на сына холодным отсутствующим взглядом.
– Хватит дуться, слышишь?
– Я не дуюсь.
– Тогда чего такой хмурый?
Рудольф склонился над сыном. От него пахло чем-то горьким, Адальберт едва сдержался, чтобы не поморщиться от этого терпкого запаха. Граф стал щекотать мальчика. Обычно Адальберт сразу начинал смеяться, но сейчас пальцы отца больно впивались между рёбер, поэтому мальчик лишь пытался заслониться руками. Ложка с шумом упала на пол. Графиня взяла мужа за руку.
– Рудольф, не надо.
– А что он?.. – протянул граф, но всё же убрал руки.
Ком подступил к горлу, на глаза навернулись слёзы, но Адальберт сглотнул, несколько раз крепко зажмурился и спокойно вернулся к еде. Отец и не заметит, что он чуть не заплакал.
III. «Они запомнят эту встречу»
1525 год4. Адальберту 10 лет.
Снаружи неприступный замок фон Веллен выглядел ещё более исполинским, чем он был на самом деле. Когда Адальберт был совсем маленьким, его пугала эта старинная, поросшая плющом крепость: пару раз мальчик заблудился здесь в тёмных коридорах, слишком увлёкшись игрой. Теперь Адальберт выучил расположение комнат и мог ходить по замку без страха.
Кухня, где всегда обдавало жаром, клокотал дым и пахло всеми кушаньями сразу, стояла во дворе отдельно от замка. Сюда можно было прийти, если захотелось сладкого рулета с кремом, но делать это нужно было быстро: отец не разрешал отвлекать кухарок от работы.
На нижнем этаже замка находился погреб с толстыми бочками. Это могло бы быть отличное место для игры в прятки, если бы не противный едкий запах и леденящая даже летом прохлада. А ещё на нижнем этаже была темница – небольшая комната с почерневшими от сырости стенами. С потолка здесь свисали ниточки паутин и… цепи. Адальберт не знал, зачем они нужны, но старался обходить это место стороной.
Этажом выше располагался большой – или, как его ещё называли, длинный – зал. В отличие от подвала, тут горели факелы, грел очаг, а в стенах были проделаны просторные окна. Когда наступало время трапезы, слуги собирали столы и придвигали к ним скамьи, а для хозяев – высокие кресла, куда маленькому графу ещё предстояло вскарабкаться. По праздникам стелили длинные скатерти с кисточками, с которыми Адальберт любил играть, несмотря на постоянные замечания отца. После еды столы убирали, скамьи отодвигали к стенам, и в зале можно было читать и играть; девушки садились за вышивку – завораживающее занятие, – а иногда, если приезжали гости, в большом зале устраивали танцы. На этом же этаже был выход на открытую лоджию с видом на стены, окружавшие замок, и луга за ними.
Похожие книги
