Мать последнего дракона. Попаданка - страница 15

- Мама, а когда папа вернется?

- Он не вернется, милый. Он ушел.

- Насовсем?

- Насовсем.

Денис поджал губы, но не заплакал – просто ушел в себя. Я знала, что он любил отца, даже если за годы брака моя любовь к мужчине, от которого я родила сына, истаяла.

Какое-то время Денис молчал, потом спросил:

- Мама, а ты тоже уйдешь? Ты меня бросишь, как папа?

Я держала сына за руку, и почувствовала, как разомкнулись его пальцы, словно он пытался высвободиться. Словно не хотел обманываться.

- Никогда, милый, - ответила я. – Я никогда тебя не брошу. Никогда не уйду и не оставлю тебя одного. Всегда буду рядом, что бы ни случилось.

- Даже если случится что-то очень страшное и все уйдут?

- Да. Даже если случится что-то очень страшное и все уйдут – я останусь с тобой.

Пальцы Дениса снова сжались, обхватив мою ладонь.

В тот момент он был близок к тому, чтобы замкнуться в себе, перестать доверять людям. Тогда мне удалось сохранить ему веру, что его не оставят.

Смогу ли я это сделать теперь, когда перед лицом надвигающегося ужаса и сама себя чувствую беспомощной?

* * *

- И почернело небо над Валтазарией, и закрыли собой солнце стаи крылатых чудовищ, кружа над людьми. Изрыгали они пламя, и набрасывалось оно на города и деревни, сжигая все дотла. И гибли люди, и рыдали женщины над детьми своими. И терпели поражение, пытаясь защитить свой народ, воины, разорванные пастями чудовищ. И собрались тогда самые мудрые старейшины Валтазарии, чтобы придумать способ, как дать отпор чудовищам и спасти человечество. И положено было в тот день начало новой эры, которая длилась несколько столетий – эры истребления драконов.

Я слушала заунывный голос, низкий и гулкий, гнусавый, замогильный – мне хотелось закрыть уши, настолько он был невыносим, но руки были связаны у меня за спиной.

Как человеческий голос может издавать такие звуки, которые впиваются в сознание ядовитыми жалами, отравляют изнутри и хочется биться в конвульсиях и вопить?

Страх... Едкий, как дым – разъедает легкие. Жгучий, как зной – словно вся кожа покрывается язвами. Безжалостный, как удушье – каждый вдох дается через боль.

На площади, запруженной толпой, было два помоста – друг напротив друга. На каждом установлена плаха, куда острым лезвием воткнут топор. Возле каждой плахи – палач, облаченный в красный балахон и красный колпак на голове с круглыми прорезями для глаз.

Со связанными руками я стояла на одном помосте, а мой сын – внешне абсолютно чужой мальчик, но все же самый родной человек в жизни, – на втором помосте напротив меня. Его руки так же были связаны за спиной.

Ребенок возле плахи с топором – это выглядело так жутко, что мое сознание отказывалось верить и бесконечно убеждало меня: это не реальность, такое не может происходить в реальности, я просто сошла с ума!

Но крики толпы отрезвляли:

- Убить дракона! Убить дракона! Убить дракона!

Людская толпа казалась мне живым, колыхающимся морем – не получалось разглядеть в нем ни одного человека. Ни лиц, ни глаз – ничего. Огромный бесформенный организм, тучный настолько, что его тело растеклось по всей площади, но все еще голодный и требующий скормить ему что-нибудь живое.

- Убить дракона! Убить дракона! Убить дракона!

- И первыми люди принялись истреблять драконьих самок, не способных принимать облик чудовищ, дабы не рожали они себе подобных и быстрее сократился род драконий. А следом истребляли драконьих детенышей – слишком слабых, чтобы защитить себя. В конце концов, остались только драконы-мужчины, драконы-воины, а малое число самок тщательно охранялось драконьим племенем. Но хитрее были люди – выкрадывали они последних детенышей и самок, чтобы выманить драконьих воинов, и, пойманные в ловушку, гибли драконы под градом стрел и камней. И долго длилось это противостояние, пока, наконец, драконов не осталось так мало, что пришлось им скрываться и прятаться от гнева людского. И длилось это истребление до дня сего. Вот они, перед вами: последний драконий детеныш и последняя драконья самка. Ликуй, народ! Великий день настал! День, когда будет уничтожен род крылатых огнедышащих драконов! И да избавится ныне род людской от врага своего!