Мать последнего дракона. Попаданка - страница 13

- Меня зовут Фальгус. Рад встрече с вами, Драцена ун Варнгольц. Для меня честь стоять напротив последней дракайны Валтазарии и ее сына, последнего дракона.

ФАЛЬГУС

- Не теряй времени, - сухо оборвал его Эрик. – Я вырубил тюремщика и обставил все так, будто он просто напился. Надеялся, это даст нам время, если его найдут без сознания. Но все испортил оборванец, который сидел в одной камере с ребенком, он поднял крик. Боюсь, нас уже ищут, нужно поспешить и убираться отсюда.

Маг хмыкнул.

- Ты называешь дракона ребенком, лазаринец? – Он чуть повел головой, словно возражая. – Драконы – это существа высшего порядка. Они не бывают детьми. У них нет возраста. Даже у самого юного дракона и в речи, и в образе мыслей, и во взгляде, которым они взирают на мир сверху вниз, нет ничего от ребенка.

Я нервно скосила глаза назад – Денис даже не выглядывал из-за моей спины, мне кажется, от страха он даже не дышал. Мой сын вел себя как обыкновенный ребенок. Нельзя, чтобы маг это увидел – он может отказаться помогать нам.

- Чушь, - сказал Эрик. – Ребенок – это просто ребенок. Даже если он дракон. Ты встречал мало драконов, маг.

Я посмотрела на него с благодарностью и даже едва заметно выдохнула.

- Открывай портал, - напомнил Эрик.

- Ты прав. Поторопимся. Запомните: когда я открою портал, у нас будет меньше минуты, чтобы сквозь него пройти, потом он закроется, и создать следующий я смогу далеко не сразу.

Гигант повернулся к нам спиной. Я слышала, как шуршат страницы его книги, видела его наклоненную голову. Вскинув одну руку, он начертил в воздухе какой-то символ – темноту подземелья осветили сверкающие вспышки, похожие на молнии. Маг начертил еще одни символ – и воздух перед ним начал словно истончаться. Как будто за стеклом я видела смутные очертания большой залы с черными колоннами.

Я сначала почувствовала, а потом, повернувшись, увидела, как вышел из-за моей спины Денис. Чужие глаза на чужом лице моего сына были прикованы к творящемуся у него на глазах действу.

- Мам, - тихо позвал он завороженным голосом, при этом даже не мигал, настолько был захвачен происходящим. – Это настоящая магия? Настоящая, да?

Кажется, впервые за все время с момента, как я обнаружила себя в темнице, а моего ребенка запертым в камере напротив, я видела подлинный взгляд моего сына – пылающий жаждой новых впечатлений.

Денис провел в больницах последний год, практически отрезанный от внешнего мира. И я, и врачи избегали говорить ему, что его ждет, но в глубине души я догадывалась, что он... знает. Чувствует. Видит. Во взглядах тех, кто смотрел на него с сочувствием. В моих натянутых улыбках – ведь как бы я ни старалась улыбаться ему, чтобы подбодрить, делать это искренне не выходило.

Я видела его потухший взгляд, когда навещала его в больницах. Видела, как иногда его лицо принимало мечтательный вид, а в глазах разгоралась надежда, но быстро таяла, когда он выныривал из мечтаний в свою реальность.

Денис ухватился за идею о путешествии к пещерам с таким восторгом, что счастье на его лице способно было смирить меня с любыми рисками. Но с тех пор, как мы оказались в этом месте, мой сын только кричал от страха или от страха же замыкался в себе. И вот снова я вижу восторг на его лице.

Мой сын не мог оторвать жадного взгляда от того, что делал маг.

А руки Фальгуса тем временем чертили все новые знаки в воздухе. Его низкий голос произносил какие-то непонятные слова. Все сильнее истончалось пространство перед ним, заполняясь сверканием молний и сиянием, которое, словно край свитка, заворачивалось вовне от возникшего круга.