– Где это? У гнутого столба, что ли? – хохотнул торговец картами. – Это вы напрасно, не надо покупать первое, что вам предлагают. Они же у него устарели уже неделю как! Тропинка эта теперь ведет в тупик, а дорога вокруг озера перегорожена упавшей елью. Обходной путь мимо болота вообще закрыт, там мафия заставила кого-то копать себе могилу, а гражданин случайно нашел месторождение марганца. Из него, кстати, делают отличные удобрения для пасленовых. У нас вот есть образец, если желаете, – и он стал рыться в сумке.
– Нет-нет, спасибо, не надо. А у вас-то карты точные? – подозрительно спросила Матрешка.
– А как же?! – изумился человек в среднем. – Это же спутниковая съемка, только сегодня передали и тут же отпечатали!
– Сколько стоит?
– Можем предложить недорогой вариант всего за 10700 или 40 евро, – продолжал выступать от лица невидимого коллектива торговец, окинув их оценивающим взглядом.
– Ничего себе! – пробормотал Медведь. – Хороший бизнес! А почему просто нет указателей, зачем вся эта история с картами?
– Указатели были раньше, а теперь-то откуда! Вы же видели скрученный столб, сосны – там они и были.
– Вы их посбивали, чтобы карты продавать?! – воскликнула Матрешка.
– Что вы такое говорите, кто вас этому научил! – возмутился человек в среднем. – Она сама все это устроила, когда перестала принимать.
– В смысле? Колдунья что, не принимает клиентов?
– А вы не знали? Об этом даже в газетах писали. Принимала, все было в порядке, травы там, заговоры. Никому не помогало, но все шли. А потом вдруг как отрезало – спряталась в доме, никому не открывала и кричала, что у нее могучая сила и она не может брать на себя ответственность за чужую судьбу. Потом дом замаскировала, стала ходить по лесу и сбивать все указатели и свою рекламу. Даже, говорят, трактор пригнала, чтобы проще было. Тропинки стала заваливать всякой дрянью. Причем ночью все делает, чтобы никто не проследил, где она живет. Но мы-то все равно вычислили.
– Не понял, а зачем вы тогда карты продаете, если она никого не принимает? – попытался найти логику Медведь.
– Говорят, если ее уломать и разжалобить, то может и принять. Но очень страдает. Чувство ответственности у нее такое вдруг проснулось, что стала бояться самой себя. А люди как узнали, что она больше не принимает, так прямо валом повалили, больше стало раз в пять.
– Карту бери! – толкнула Матрешка локтем в бок Медведя.
Новая карта, аккуратная и цветная, отпечатана была на хорошей глянцевой бумаге. Маршрут обозначался на ней прерывистой красной линией, опасные участки – восклицательными знаками, а дом колдуньи отрисовали так детально, что карта вполне могла бы претендовать на статус художественной миниатюры. На обороте произведения нашлось много рекламы, которая расхваливала гомеопатические препараты от храпа и малярии, тату-салоны, потомственных астрологов, свежие исправленные сонники и прочие нужные вещи. Приободренная Матрешка пошла впереди – карта обещала, что уже совсем скоро, после торфяного болотца и развалин заброшенного луна-парка, дорога станет легкой и приятной. А проходить она будет по лесной опушке, поросшей растениями-медоносами и полевыми злаками.
Дорога и впрямь стала менее враждебной. Заросли орешника поредели, но окружающая среда еще мало походила на солнечную опушку в цветах. Она все-таки больше смахивала на густой сырой лес, поросший багульником и крапивой. Никакого болотца тоже пока не наблюдалось.
