Маяки - страница 25

Наконец, прибыли. Таксист назвал цифру.

– Старик, я как раз сюда за деньгами приехал. Минут двадцать всё займет, подождёшь?

Старик посмотрел на меня с большим сомнением.

– Документ какой-нибудь давай.

У меня был с собой паспорт, но паспорт мог понадобиться Борису, чтобы подписать договор.

– На вот мобильный, – нашёлся, наконец, я.

Таксист глянул на мой телефон, который был едва ли не из прошлого века, потом на меня. Я понял, что сделка не состоится.

– Чёрт с тобой, на! – я полез в рюкзак и достал паспорт. – Но на чаевые можешь не рассчитывать.

– Тут своё бы забрать, – протянул таксист. – Чаевые.

Наездили мы действительно уже много, километров сорок.

Мы приехали в тенистый внутренний дворик Минска, где я ещё не бывал. Я подошёл к одинокому подъезду. Камера. Домофон. Я позвонил. Почти сразу же домофон ответил голосом Шепетинского:

– Да-да?

– Александр Николаевич, – представился я.

– Вижу, Саша. Поднимайтесь, второй этаж, – сказал Шепетинский.

– А кабинет?

– А здесь один.

Я ещё раз окинул взглядом здание. Один кабинет? Это какой же должен быть кабинет.

На первом этаже я не увидел дверей вовсе, поднялся на второй. Там действительно был один кабинет, но на нём отчего-то была цифра: «85. Канадская береговая охрана. Борис Шепетинский. Куратор.»

Я постоял у двери, настраивался на разговор. Это получалось плохо. Никудышно даже.

Какая к свиньям Канадская береговая охрана, продолжал удивляться я. Что она делает в нашей стране, которая не то, что к океану, к морю выхода не имеет? Впрочем, я решил, что нужно бы немного собраться, распрямил спину и вошел.

Борис стоял у окна. Он определённо меня ждал.

– Здравствуйте, товарищ адмирал, – сказал я спине Бориса.

Он повернулся и улыбнулся.

– Здравствуйте, здравствуйте, Александр Николаевич! Но я не адмирал, что вы! Всё обстоит гораздо скромнее.

– Да? И как же всё обстоит, так сказать…

– У меня береговое звание, Саша. Я возглавляю отдел Информации, если вам так интересно.

– Может быть, и интересно. Но всё равно ни черта непонятно.

– Если я начну пояснять, будет ещё скучнее, поверьте.

– Верю.

– Чай, кофе? – предложил Шепетинский. – Могу с коньяком. Могу коньяк отдельно.

Глядя ему прямо в глаза, я сказал:

– А давайте. Чай. И грамм сто коньяку.

Шепетинский занялся сначала коньяком.

– Вы не привезли книги, Саша?

– Я не привез книги, Борис.

– Отчего же?

– Я же вам говорил, на такси у меня денег нет, – я мстил мелко. От этого возникло перед самим собой чувство неловкости.

– Глупо, – сказал Шепетинский. – Я же вам сказал, что отдам деньги. Когда можно будет забрать книги?

– Да хоть сегодня, Борис, – ответил я.

Шепетинский посмотрел на настенные часы.

– Нет, Саша. Сегодня уже никак. Завтра с утра будет удобно?

– Удобно будет сначала рассчитаться, потом уже что-то делить, – желание уколоть Бориса жгло меня огнём. Хоть как-то. Хотя бы вот так. Это, конечно, не месть. Это профанация одна. Но вот хоть так. Хоть так.

Борис посмотрел на меня и засмеялся.

– А что, есть сомнения в том, что вы получите деньги? – спросил Борис. – Знаете, вот эта ваша какая-то придурковатая незаинтересованнасть в деньгах. Все эти ваши дырявые шмотки, резиновые кеды эти ваши… Это все ведь напускное насквозь.

– Да? – спросил я. – Вы к чему это все?

– Да к тому, Александр Николаевич, что, если разобраться, вы точно также как все хотите денег. Хотите их много, сразу и желательно без какой – либо ответственности. Ну и ещё желательно, чтоб сильно не напрягать за эти деньги, да? Как бы это не работать. Как бы обойти систему. Я же читал это ваше… как там… «Если бы бог хотел, чтобы я трудился, он бы сделал меня пчелой» … Мне кажется, – тут Борис мерзко, отвратительно улыбнулся. Я бы даже никогда не подумал, что он способен улыбаться именно так. – Вам бы очень к лицу был выигрыш в лотерею, Стецкий. И без напряжения и сразу много, всё как вы любите. Вот скажите честно, Саша, вы когда —нибудь задумывались об выигрыше в лотерею?