Веснина посмотрела на всё это без страха:
– Это к вам?
– Не совсем, – ответил я. – Но под молотки, судя по всему, попал я.
Я встал и вышел навстречу дорогим гостям. Гандляр Рыгор сидел на своём месте, внимательно глядел в компьютер и делал вид, что происходящее его не касается.
Моя беззаветная любовь, дизайнер Денис, не обратила на меня ровно никакого внимания. Моё чувство так и осталось безответным. Денис обошел меня и заглянул в офис.
– Здравствуйте, – сказала ему Веснина.
– Где Димитров? – Денис обратился ко мне.
– На задании в Венгрии, – ответил я ему.
– Не заливай. То, что он в городе, я знаю точно.
– Если знаешь, то чего спрашиваешь?
– Звони ему.
– А чего я?
– На мой номер он не отвечает.
– У тебя вон, сколько друзей, – я кивнул головой в сторону бандерлогов. – Пусть они позвонят.
– Как только я начинаю говорить, он отключается. Да и чего ты выёживаешься, звони, я тебе говорю.
Я покорился и набрал номер Фашиста. Я старался говорить быстро, без перерывов на ответы.
– Змитер, привет. Буду краток. Тут к нам в книгарню заявились четверо с битами и твой друг – дизайнер Денис. Настроены серьёзно…
Денис вырвал у меня телефон. Слава Богам, Фашист ничего ответить не успел.
– Слушай сюда, свинья, – сказал в телефон дизайнер Денис. – Если через полчаса ты не привезёшь мне все деньги, что должен, и ещё штукарь за тревоги, я разнесу эту твою книгарню. А твоему директору мы оставим, по крайней мере, одну биту и ты, наверное, понимаешь, где. Ты всё понял?
Я услышал, как Павлик сдержанно ответил: «Да» и замер. По этому «да» Дениска мог бы определить, что это не Димитров, и биту мне могли начать оставлять прямо сейчас. Вплоть до приезда Павлика.
Но дизайнер, видимо, всегда визуал, а не аудиал. То есть, ничего такого Дениска не определил и вернул мне телефон.
– Алло, – сказал я.
– Ну я всё понял, – ответил Павлик. – Ты сказал, их четыре?
– Да.
– Очень здоровые быки?
– Вовсе нет.
– Адрес Старовиленская, шесть, правильно?
– Да.
– Повыступай с докладом минут тридцать. Может быть, успеем быстрее.
– Слушаюсь, – ответил я и отключил связь.
– Ну чё? – дергано спросил Денис.
– Через минут тридцать, сказал, будет. Всё нормально, Денис, не будем делать друг другу нервы.
Я подумал о том, что если Паша сказал, что приедет, значит, Паша приедет. Но чем-то нужно было сейчас развлеч гостей.
– Не желают ли господа чаю, – как можно более радушно сказал я. Получилось всё равно не очень. Господа чаю не желали.
Мы постояли в молчании. Друзья Дениса стали разбредаться по книжному, рассматривать ассортимент.
В это время из офисной комнаты вышла одетая в пальто Веснина. Даша направилась к выходу.
– Куда? – спросил её один из тех бандитов, что стояли возле меня.
Очевидно, бандерлоги думали о том, что Веснина может пойти в милицию.
– А кто вы, собственно такой? Чтоб я отвечала на ваши вопросы? – без какого-либо страха ответила Веснина.
– Залезь в свою будку и жди, пока разрешат выйти, – сказал бандерлог.
Веснина с недоумением посмотрела на меня.
– Как ты с ней разговариваешь? – спросил я оппонента Весниной. Тут внезапно я понял, что никакого страха во мне нет. Кометой пронеслись все мои построения о страхе и любви, из-за которых я взялся за свою книгу. И тут же я понял, что я всё перепутал – не отсутствие страха делает возможной любовь. А присутствие любви растворяет страх.
– Чо? – сказал бандерлог.
– Благодарю, – сказала мне Даша и попыталась продолжить свой путь к выходу из книжного.
