— Эй, малявка, ты чего? – он посмотрел так, словно мысленно предупредил ни в коем случае не сопротивляться.
Север достал кредитку и протянул аптекарю. Улыбаясь своей шальной улыбкой, он щёлкнул меня по носу, а затем, нахмурившись, перевел взгляд на мужчину, который попросил повторить оплату.
— Уважаемый, по-моему, ваша карта не проходит! Вы уверены, что на ней имеются средства? – фармацевт смотрел на Тайфера из-под своих круглых очков, начиная раздражаться.
— Конечно! Бред какой-то, повторите попытку, – не менее раздраженно ответил Север.
Мужчина за прилавком проделал те же действия и еще раз повторил:
— Не проходит! Могу предположить, что ваша карта заблокирована.
От этих слов челюсти парня будто свело судорогой. Схватив за руку, он потащил меня к выходу, буркнув под нос:
— Пойдем в другую аптеку, у них явно проблемы со связью, вот терминал и не работает!
8. Глава 8
В другую аптеку мы так и не попали. Север как-то сразу почувствовал неладное. Пока я усаживалась в автомобиль, он нервно достал мобильный и, отдалившись на небольшое расстояние, принялся звонить куда-то.
Наблюдая за ним, я отчетливо видела, что он зол. В его мимике, в каждом движении читалась неподдельная ярость. Он громко что-то говорил в трубку и каждый раз, слушая ответ, крепко сжимал челюсти. Значит, терминал и связь ни при чем! Не сложно было догадаться, чьих рук дело. Вздохнув, осознала: наш преждевременный Новый год явно отменяется.
Хлопнула дверь машины, и я с пониманием подняла свой взгляд на парня. Хотелось сказать что-то в утешение или просто успокоить его, но все слова просто растерялись сами собой. Что бы я сейчас ни произнесла, ни что не смогло бы так утешить, как простое молчание. Не всегда слова могут быть полезны, как это ни печально. Я по лицу видела, что Север расстроен. Прищур его говорил о том, что он крепко о чем-то задумался, лишь изредка кидая на меня взгляды, словно сомневаясь, сказать о своих мыслях или нет.
— Это все отец… – все же нарушил молчание.
— Ну… Так тому и быть! Не маленькие, разберёмся, – попыталась утешить его.
— Там все мои средства! – с силой хлопнул он по рулю.
Да, тяжело, наверное, понимать, что неожиданно ты стал нищим. Я-то уже как-то успела смириться с этой мыслью.
— Это из-за меня, да?
Неожиданная догадка, что я виновата во всем, заставила чувствовать себя отвратительно. Гадко. Такое ощущение, словно тебе прилюдно отвесили пощечину, сопровождая громким хлопком, так, чтобы все заметили. Обратили внимание. Если надо, пристыдили! Подло и, главное, мелочно.
— Частично, – отмахнулся он, отводя взгляд.
Все понятно, не хотел признаваться. Думал, что я возьму вину на себя. И да, он был прав! Я чувствовала себя паршиво, как никогда. Ощущение было таким, словно меня растоптали.
— Не ври…
— Моника, не начинай, прошу… – он запустил пятерню в свою идеальную прическу, – разве ты не понимаешь, именно этого он и добивается?! Хочет нас разлучить, рассорить. Думает, я и дня не проживу без денег! Самое обидное, что на счету мои средства!
— То есть? – не поняла.
— Да все очень просто. Когда отец в шестнадцать лет открыл мне карту, он ее привязал к своему счету. И я пользовался по надобности средствами родителей. Потом стал сам зарабатывать, а вот собственный счёт так и не открыл. Все времени не было … Продолжал пользоваться картой, на которую мне позже начала приходить зарплата!
