Алферна сначала сама не верила в эти россказни, но затем убедилась сама. Менгир был живой. Если боги и духи были невидимы и далеки – ну, может быть, только Солнце или Луна всегда были на виду – то Менгир был здесь и сейчас, рядом, и к нему можно было прикоснуться. Правда, говорить он желал только с Керроном.
Тот как раз остановился в шаге от живого камня и взял Алферну за руку.
– Прикоснись к нему вместе со мной, – сказал ее возлюбленный, и она, кусая губы от страха, послушалась. И ничего.
Камень был холодный. Керрон стоял, положив на него ладонь, и молчал, закрыв глаза.
Алферна слышала, как оглушительно стрекочут цикады в колосьях дикого ячменя, и как ветер шелестит листвой деревьев и травами.
Какое-то время ничего не происходило, а затем Керрон открыл глаза и обернулся на нее. Девушке было страшно взглянуть на его лицо. В нем было все: сожаление, разочарование, любовь, страх и горечь.
– Мы больше не можем быть вместе, – сказал он. – У нас не будет детей. Мне жаль, Алферна.
Ее ноги подкосились. Не слыша больше ничего, она осела на траву, неловко оперлась на руку. Разум не до конца осознавал смысла сказанного, и все вокруг стало будто бы в тумане.
Кто-то подхватил ее осторожно под локти – наверное, кто-то из воинов. Ее повели обратно, снова на холм, в потайной лагерь. Завели в глинобитную хижину, которую недавно достроили специально для нее.
И только когда ведьма принесла ей чашу с резко пахнущим отваром и поставила на пол, Алферна упала на колени и разрыдалась.
Амбро шел по лесу, держа в руках лук. Не то, чтобы он хорошо умел им пользоваться, и не то, что бы он верил в удачу своей охоты. Просто ему нужно было подумать над недавними событиями.
Старик Корнадо все ещё не вернулся из своей поездки, так что не с кем было поговорить о своих впечатлениях от пережитого. Некому было подсказать, истолковать, да просто успокоить. Не с дурочкой Кирой же разговаривать о внезапном видении, а Рико куда-то запропастился.
Поэтому Амбро выпил в таверне с охотником, разговорился с ним о его ремесле, о том, как керронцы и лонары, живя в лесных хижинах, добывают бобров, оленей, птиц и прочую живность, и вдохновился сам. А почему бы и нет? Лес к северу от Апуло – достаточно тихое и спокойное место. Последний раз нечисть сожрала тут человека целый год назад. Считай, почти безопасно. Простенький лук и небольшой колчан стрел обошлись в сотню мер серебра, почти задаром. А среди лесных полянок, в приятной прохладе под сенью деревьев было спокойно и уединенно. Бродя по лесу, Амбро наслаждался и размышлял.
Тогда, после бурного коитуса с прелестной рыжулей Ирхой, он по незнанию выпил галлюциноген. Видимо, ведьма использовала его для каких-то своих снадобий, а может, и сама баловалась им – а как еще развлекаться на болотах? И галлюциноген сработал. Правда, Амбро совсем не был уверен, что увидел какой-то бессвязный бред.
Во-первых, отрывки из этого видения он помнил еще по той истории с Менгиром. Когда он прикоснулся к нему, картинки мелькали слишком быстро, к тому же, помешало обилие выпитого вина. Воспоминания быстро выветривались из памяти. Но после повторного видения все как будто встало на свои места. Оно показалось целиком, и было таким настоящим, явным, со всеми ощущениями – прикосновениями, запахами, теплом солнца на коже – что Амброне верил, что галлюциноген на такое способен.
