Потом он поменялся с Истер местами, потому что она начала уставать. Поначалу Истер пришлось помочь ему, она встала позади Хэла и протянула руки, чтобы направить его руки в нужном направлении и помочь им делать верные движения. Волокна отрывались не просто так, сначала их необходимо было отщипнуть в определенном месте.
Хэл ощутил, как ее груди прижались к его спине. Она почти обнимала его. Это вывело его из равновесия.
Он повернулся в ее объятиях к ней лицом и поцеловал ее.
Истер так поразилась, что чуть не упала.
– Мистер Хэклберри! – воскликнула она.
Проклятье! Зачем он сделал это? Он не тот человек, чтобы воспользоваться растерянностью девушки, достаточно молодой, чтобы годиться ему в дочери!
– Мне очень жаль, – сказал он. – Я уйду.
– Но… но ведь работа не сделана! – запротестовала Истер.
– Хорошо, тогда я сделаю ее. Я обещаю больше не притрагиваться к тебе. Не знаю, что на меня нашло.
Они возобновили работу. Но теперь, когда Истер глядела на него, она уже не улыбалась. Хэл чувствовал себя ужасно.
Наконец она робко спросила его:
– Мистер Хэклберри, вы в самом деле сделали то, что хотели?
– Конечно же, я сделал то, что хотел. Я не должен был притрагиваться к тебе, и я не буду…
– Я имею в виду, – сказала она, краснея и отворачиваясь от него, – когда вы поцеловали меня?
– Я сказал, что не должен был делать этого.
– Но ведь сделали? – настаивала она, все еще раскрасневшаяся.
– Да, – сказал он, – ты очень привлекательная и симпатичная девушка. Но…
– Вы действительно так считаете?
– Конечно же, я так считаю! Но это вовсе не извиняет вас…
– Думаю, что вы хотите, чтобы все оставалось в тайне.
– Я никогда не намеревался, – начал он.
– Мистер Хэклберри, я думаю, что вы очень любезны; вы пришли к нам, чтобы помочь. Никто никогда раньше не думал, что я красивая. Так что, если хотите пойти на сеновал…
– Нет, – запротестовал он.
– Я никогда не делала этого, – сказала Истер. – Но я бы с удовольствием проделала это с вами, мистер Хэклберри.
Он уставился на нее, понимая, что она говорит серьезно. Он помогал ей, он нашел, что она красива, и она была так польщена, что была готова прыгнуть вместе с ним в сено. Хуже всего было то, что искушение было слишком велико.
Хелн была встревожена и дала знать об этом доктору Стерку. Не то, чтобы она сильно доверяла врачу в чем-нибудь другом, кроме медицины, но ей нужно было поговорить с кем-нибудь.
– Гм-м, молодая леди, – сказал королевский врач; его брови поднялись вверх, словно хохолок, и от этого резкие черты стали еще больше походить на птичьи. – Ты говоришь, что король – это не король и…
– Да! Да! Он должен быть тем похожим на него двойником, о котором нам говорил Келвин. Если это действительно он, то у него должны быть круглые уши, такие же, как у меня и у Келвина. У него не может быть таких острых ушей, как у вас и у короля Рафарта.
Доктор Ланокс Стерк слегка перепрыгнул с одной ноги на другую, и это движение еще больше усилило его сходство с птицей.
– Думаю, молодая леди, что ты только воображаешь себе все это. У многих женщин, когда они носят ребенка, появляются странные мысли.
– Проклятье, доктор, – сказала Хелн, чувствуя, что начинает сердиться. Ужасно, когда с тобой обращаются, как с неразумным ребенком, будто ты не в своем уме – невольно чувствуешь себя именно так.Вы ведь можете хотя бы посмотреть, не правда ли? Король Рафарт никогда в жизни не носил такую шапочку. А король сейчас всегда носит ее натянутой на уши. Разве это не странно?
