– Кто-нибудь здесь есть?
Тишина не умеет разговаривать. А зеркала умеют. Так почему Ханна снова исчезла?
Несколько шагов и я шатаюсь. Ноги не хотят слушаться меня. Я мысленно приказываю им идти, практически умоляю. Ручка двери просто ледяная. Что это за больница такая? У них что нет отопления? Здесь есть кто-нибудь кроме меня?
– Кто-нибудь меня слышит?
Ручка двери не поддается. Вверх. Вниз. Вверх. Вниз. Я стучу в дверь. И прислушиваюсь. Тишина. Которая молчит. Которая не хочет мне отвечать. Здесь нет окон. Свет ламп высоко на потолке. И кровать. Совсем никаких простыней. Ничего красного, ничего бледно-розового. Где все?
– Где все?
Ручка двери движется вниз и приоткрывается.
– Ханна?
Я отступаю назад. Я не одна. Это доктор Бойл
– Я хочу выйти.
– Тебе нельзя вставать.
– Я не хочу лежать. Я хочу выйти. Что это за больница?
– Обычный пансионат. Мы позаботимся о вас и вашем здоровье.
– Кто меня сюда отправил?
Женщина молчит. Ее волосы аккуратно собраны. Никакого макияжа. Я вижу морщинки вокруг глаз и на лбу. Сколько же ей лет?
– Ложитесь.
– Не буду я лежать! Я хочу выйти.
– Чуть позже. Когда вы отдохнете.
– Я не устала, сколько можно это повторять. Вы не можете удерживать меня здесь насильно. Это противозаконно.
– Конечно, мы не удерживаем наших гостей.
Она колеблется. Что-то с ней не так. Но что?
Дверь передо мной открывается, и я вижу длинный коридор, усыпанный одинаковыми дверями.
– Куда мне идти?
– А куда вы хотели?
– Домой. Я хочу домой.
– Домой вам пока нельзя, Ханна. Вы должны поправиться.
– Да, перестаньте уже. Заладили, как попугай одно и тоже. Отдыхайте, лечитесь, нельзя, нельзя, нельзя.
– Хорошо. Вы можете подождать в моем кабинете.
– Чего ждать?
– Я позвоню вашему опекуну.
– Вы бредите, доктор. Я уже много лет, как совершеннолетняя, и мне не нужен опекун. Откуда он взялся?
– Пойдемте в кабинет.
Это все слишком затянулось. Я в каком-то бесконечном сне. И он никак не заканчивается. Как это остановить?
Кабинет доктора Бойл не похож на мою комнату. Он желтый. Тут много света и диван. Кресло и огромный письменный стол. Компьютер.
– Присаживайтесь. Я сейчас позвоню.
Она медленно приближается к столу и достает что-то из ящика.
Телефон. Ее глаза прикованы ко мне. Она следит за мной. Зачем? Боится, что я убегу?
– Ханна в порядке и хочет домой… Конечно… Не переживай.
Доктор Бойл теперь кажется мне очень старой. Я разглядываю проседь в ее волосах, покрытые некрасивыми вздувшимися венами, руки. Ее туфли слишком темные и совершенно не подходят к ее голубому халату.
– Вам нужно подождать.
– И что будет?
– Мы решим ваш вопрос. Дело в том, что без разрешения опекунов мы не можем отпускать наших гостей. Такие у нас правила.
– Правила?
– Да, правила. Воды?
– Не нужно.
Лишняя жидкость мне не нужна. Холод пробирает меня насквозь. Пальцы ног ощущают только лёд.
Доктор Бойл щурится.
– И долго мне ждать?
– Не долго. Лучше присядьте.
Я опускаюсь на диван. Он тоже желтый. Совсем как мед. Который я ненавижу. И который ненавидит Эвелин. Ненавидела.
Время никуда не торопится и черные стрелки на настенных часах делают размеренные шаги за стеклом.
– Вам не нужно переживать. У нас особый подход к нашим гостям.
– Какой?
– Мы создаем всё для их удобства и лечим их.
– Меня не нужно лечить. Вы ничего обо мне не знаете. Говорите мне какой-то бред. Пытаетесь врать. Заставялете ходить босиком. Если ваш пансионат платный, то может быть стоило хотя бы включить отопление?
