Короче, надо срочно добыть букет и вечером бежать извиняться. Приду к ней, встану на одно колено — буду умолять о прощении. Надеюсь, госпожа Удача не станет светить передо мной голой задницей, и мне повезёт.
Я двигаюсь в сторону магазинчика, где вчера на двери видел объявление с вакансией. Там сказано, что оплата почасовая — это то, что нужно. Поработаю, а вечером карман согреет пусть небольшая, но сумма денег. На цветы должно хватить. И пожрать бы…
Первый облом ждёт меня, потирая руки. Вакансия занята, а бумажку с объявлением тупо забыли снять с двери.
И что делать?
Деньги мне нужны «вчера», документов нет. Всё, что я могу — искать калымы с почасовой оплатой, но здесь, похоже, такой труд не востребован. Я уже три часа ношусь по городу, захожу в заведения, спрашиваю, а ответ получаю один — «Не требуется».
Если так пойдёт дальше, я до зимы точно не отожрусь. Да что там — отожрусь… Мне, блин, спать негде! И это проблема. Потому что сегодня утром уже гораздо холоднее, чем было вчера ночью.
Шагаю хрен знает куда — лицо скрыто козырьком бейсболки. Не знаю почему, но я уверен — светить рожей не стоит. Всё, что у меня есть — имя. Мёд — звучит неплохо и отторжения не вызывает. Спасибо девочке с зелёными глазами.
Пожалуй, букетом тут не обойдёшься…
Сажусь на лавку в каком-то сквере, с неба накрапывает прохладный дождь, мимо проносятся машины, а я в шаге от того, чтобы попросить у прохожих телефон, чтобы позвонить. В кармане у меня визитка Иваныча. Вот кто может помочь решить проблемы — с документами, с работой.
Не нравится он мне! Мужик с портаками и золотым зубом изображает из себя фею-крёстную. Я не Золушка ни хрена.
Поднимаю глаза и читаю на вывеске — «У Арама». Кафешка второсортная. Я её сразу не заметил. А зря. В таких местах не требуют документы при устройстве на работу. Пойду попытаю счастья.
Захожу внутрь и вижу хозяина кафехи. У Арама есть бейджик с именем и должностью, но нет хорошего настроения — он орёт на кого-то по телефону. Судя по всему, этот кто-то работает у пузатого армянина. Я сажусь за столик ждать, когда Арам закончит кричать на подчинённого. Из обрывков его фраз несложно понять, что работник собрался в отпуск.
— Э-э! Гюля, обслюжи гостя, э-э! — орёт он.
Смотрю на армянина и мотаю головой — не гость я. Он оказывается на редкость проницательным. Быстро завершает звонок и, остановив «Гюлю» на подлёте, садится за столик напротив меня.
— Здравствуй, дорогой. Слюшаю тэбэ, — акцент у него убийственно канонный.
Я тоже здороваюсь и излагаю суть коротко и сразу предупреждаю, что я без документов. Армянин гнёт густую бровь, трёт пухлыми пальцами подбородок и молчит. Я, измученный утренними неудачами, сижу как на иголках. Ара, давай, соображай быстрее! Нет — так я дальше пойду.
— Ну? — не выдерживаю.
— Я Арам, дирэктор этого кафэ, — он явно гордиться тошниловкой. — Как тэбэ звать?
— Мёд, — представляюсь и ещё раз мысленно благодарю Дину за имя.
— Мёд-джан, есть работа, но на нэдэля всэго.
— Что делать?
— Барашэк бить. Умэешь?
Фиг знает. А вот Араму об этом знать не надо. Разберусь как-нибудь.
— Умею, — вру нагло.
— Э-э-э, по-братски, Мёд-джан! — радуется армянин. — Поедэшь ко минэ в дом, жить комната бюдешь. Нэдэлю бьёшь барашэк, я тэбэ дэсять тысячь дам.
Да не вопрос!
Арам оказывается не только проницательным, но и резким. Полчаса, и я уже еду в машине с его братом куда-то за город.
