Медбрат - страница 8

– Признаю, мистер всезнайка: это – лучше, чем вечерняя смена.

– Ты давно в городе?

– Я приехала сюда…месяцев девять назад, точно не помню.

– Почему переехала?

– Сменим тему! – она взяла меня за руки. – Чем же ты занимаешься? Я помню, что ты учишься… Где-то…

– Медицинский университет. Учусь на хирурга. Ты ведь читала моё письмо.

– Дорогой, я читаю чеки и новости на бирже по сто раз на дню. Думаешь, я запомнила твоё дурацкое письмо?

– Чтобы я ещё раз дал тебе что-то прочесть…

– Да ладно тебе! Я смеюсь. И как там, в больнице святого Олафа? Много больных вылечил? А людей оперировал? О! А к тебе приходили какие-нибудь важные люди в костюмах, по типу мэра, банкира или…

– Очень скучно. И смысл мне вообще туда ходить? Только зря время трачу… – вздохнул я с горечью.

– Ну и ладно! Зато тебе это нравится, верно?

Я решил не говорить об этом.

– Лучше скажи, Кларис, что есть ещё в твоей жизни, помимо работы в кафе.

– Ну…

– Давай, дорогуша. Не стесняйся! – я приобнял её.

– Ну ладно. Но обещай, что никому не расскажешь! – пригрозив мне пальцем, она строго посмотрела на меня и ехидно улыбулась.

– Клянусь.

– Ну хорошо… – она сделала глубокий вдох и схватила меня за руки. – Ты не представляешь, как сильно я хочу переехать в Нью-Йорк. Там столько возможностей, перспектив, а главное – там очень много крупных компаний, которые меня уже сейчас интересуют. Наверняка им нужен талантливый бухгалтер.

– И что интересного в том, чтобы считать чужие деньги?

– Ну… – она отвела взгляд, а после её голос стал очень высоким. – Ой, смотри какие милые черепашки! Как они лапками перебирают, прелесть!

Она больше не говорила о своей мечте. Мы болтали ни о чём, как бы я не старался больше узнать о ней. Говорили, в основном, о предпочтениях в музыке, детстве и забавных случаях на вечеринках друзей. Не знал, что она может отлично организовать день рождения, да так, что даже останутся деньги на потом. Полезный навык. К одиннадцати вечера мы подходили к её дому. Я не стал просить вернуть пиджак, ибо мне нравилось, что Кларис носила мою одежду: был в этом некий жест доверия.

– Слушай, такой вопрос… А есть ли студентка, которая тебе нравится? Ну, как девушка. – Она задала этот вопрос очень робко, будто стесняясь.

– Нет. Дело в том, что… Был один роман, но ничего не вышло. А сейчас нет времени. Да и желания.

– Расскажи! Пожалуйста! – на этот раз она прильнула ко мне настолько близко, что её губы почти коснулись моей шеи.

– Ну была одна блондинка, звали её Кэт. Кэт Мельбурн с голубыми глазами. Это было здесь, спустя месяц переезда. Как-то в столовой она попросила салфеток, я дал ей свой платок. Мы разговорились, а после я проводил её до дома. Так всё и началось. После нескольких свиданий мы начали встречаться. Я её обожал.

– Ух ты, как интересно! Продолжай. – Кларис смотрела на меня круглыми глазами.

– А затем… Наступило рождество. Я тогда впервые захотел подарить что-нибудь красивое. Я работал официантом в небольшом кафе…

– О! Значит, мы коллеги!

Мы оба посмеялись.

– Накопил на красивые серьги. Золото с чёрным камнем, в виде бутона розы. Ни одно украшение не подходило ей так идеально, как эти серьги. Спал по четыре часа в сутки. И наконец, когда пришла зарплата, я тут же рванул в ближайший ювелирный. Но выяснилось, что…

– Какие люди! Питерсон, твоё ли рожу я вижу?

Это был один из самых ненавистных мне людей: Майкл Браун. Одно его имя заставило зубы стиснуться, а руки уже сжались в кулаки. Как же я надеялся, что больше не увижу этого урода… Он бвсё ещё брился на лысо и ростом со шкаф. На нём висела белая майка с коричневыми подтяжками, старые джинсы и чёрные ботинки. Майкл курил сигарету, держа в руке бутылку крепкого пива. Он сидел в старом кресле посреди улицы, запрокинув ноги на подлокотник. Как только я услышал его грубый прокуренный голос, то моментально появлился ком в горле. Браун был типичным представителем низшего класса современной Америки: трудное детство, бедность, пьянство. Всё свободное время он уделял тусовкам, еле как набирая проходные баллы для университета. Когда тот встал с гресла, то бросил пустую бутылку мне в ноги. Он подбежал с нахальной улыбкой на лице.