– Так и знал, что твоя доброта выйдет нам боком… – простонал Мир, обращаясь к Рику.
Рикимару – я поймала себя на мысли, что уже давно так не называла мужчину, даже про себя, – рассмеялся, пнув друга кулаком в плечо. – Если бы не его вечный позитивный настрой, то несомненно, мы с Миром давно бы убили друг друга.
Отойдя от костра, Рик занял место рядом со мной, обняв колени и положив на них голову.
– Медди, я и сам терялся в догадках, – ответил он. – Но Мир утверждает, что тот жетон, который оставил на твоей руке метку, был подлинным.
– И что с того? – Я с досадой потерла кожу под бледным узором, желая стереть непрошенную гостью-змейку. – Или вам настолько жаль безделушку, что решили в наказание протащить меня по всей стране?
– Ты хотя бы образованная? – пробубнил Мир со своего места.
Боги, я практически мечтала сомкнуть руки на шее этого белобрысого! – Останавливало только то, что мои ладони вряд ли справятся с шириной последней.
– Представь себе! Я обучалась в воскресной школе, к твоему сведению.
За широкой спиной северянина раздалось невнятное хмыканье, видимо, Мир был не высокого мнения о женском образовании. Рик молчал, продолжая с хитрой улыбкой рассматривать костер, и я уже решила, что вновь останусь без ответов, но Мир все же соизволил подать голос:
– Такие жетоны раньше были у приближенных во дворце, они что-то сродни ключам – дают разрешение попасть в определенные комнаты или…
– Откуда простой мятежник настолько осведомлен? – перебила уточняя. Мир явно многое недоговаривает, но раз уж он собирается использовать меня в своих целях, то я имела право знать, хотя бы точность его информации.
Рик опустил передо мной небольшую тарелку полную каши.
– В вопросах дворца ему можно доверять, – заступился он за друга. – Не переживай об этом.
Горячая еда обжигала неба, поэтому я предпочла помалкивать, ожидая продолжения объяснений. Мир не заставил себя долго ждать, с благодарным взглядом приняв заступничество Рика.
– Ты можешь думать, что хочешь, но такой жетон мог использоваться только с позволения кого-то из Горгон. Например, к Рику, – Мир кивнул в сторону друга, – вещица не захотела даже прикасаться. – Я с непониманием вздернула брови. – «В смысле „вещица не захотела“?» – Мир не став комментировать мой немой вопрос, продолжал вещать дальше: – Раз жетон сам тебя принял, а как мы видим – еще и изменил, некоторым образом, – северянин совершенно не смущаясь, тыкнул пальцем в посветлевшие кудряшки, – то есть веское подозрение, в твоей причастности к бывшему правящему Дому.
Аппетит пропал. Отставив в сторону практически нетронутую тарелку, я с некоторым раздражением принялась за кудри, стягивая их широкой лентой. В тех местах, где мы останавливались, до сих пор, не было зеркал, но мне хватало того, что я могла и так рассмотреть – вороная смоль исчезла, будто никогда и не лежала на моих плечах. Вместо нее теперь красовались пшеничные завитки. Подобное было настолько непривычным, что я удивлялась всякий раз, когда новый цвет волос попадался мне на глаза. – Теперь уж точно не осталось ничего от меня прежней. Ни дома. Ни родных. Ни даже привычного облика.
– Кровь Дома Горгон прервалась, – выдохнула я, стараясь убедить больше себя, чем северян. – И мои родители… Они рассказали бы мне, если наш род был бы знатным. Но нет, отец служил в охране, а мама…
– Мы не знаем этого наверняка. – Рик расправившись со своей порцией ужина, развел руками, показывая свою неуверенность. – Констебли ищут кого-то, да и слухи, поползшие с Жемчужных Островов, взялись явно не с пустого места.
