Я обошла Макса и, уткнувшись лопатками в стекло, заглянула мужчине в лицо.
– И не собираюсь… как там? Стоять у тебя на пути, – произнесла я и горько усмехнулась. – «Подстилка» может лишь лежать, и об неё так удобно вытирать ноги. Хочешь отомстить Дорогову? Я помогу.
И, опустившись на колени, расстегнула ремень его брюк.
– Облизать мороженое? – задумчиво проговорила по-русски. – Ничего ведь сложного в этом нет.
Макс оторопел и едва не упал назад, когда качнулся. Он потянул меня за плечи и грубо усадил на диван.
– Я перехотел. Ешь. И иди спать, – полоснул по лицу холодным, каким-то обречённым взглядом, и отошёл к бару. С грохотом достал широкую квадратную бутылку, наполнил стакан золотой жидкостью и выпил содержимое залпом, а потом швырнул его в стену.
Я испуганно сжалась и гулко сглотнула.
Грохот стекла переплёлся с его словами:
– Если бы я не думал о тебе и не пошёл навстречу, я бы лежал рядом с Крисом. – Он сжал до скрипа крышку бара, а потом бросил в меня мрачный взгляд. – Ты спасла мне жизнь, Поля. И я не знаю, злиться на тебя или благодарить. Не могу никак выбрать. – Честерен повернулся и, сложив руки на груди, всмотрелся в мои глаза. Он закрылся: на лице ни одной эмоции, будто к нему прилипла маска безразличия. – Одного не пойму. Что поменялось за эти сутки? Мы знакомы несколько часов, а ты уже готова на всё, да? Думаешь, я поверю, что это предложение минета – «выполнение договора»?
Он качнул головой и усмехнулся.
– Явно ведь Дорогов что-то тебе сказал, научил, как поступать, что делать. Как усыпить меня, сделать покладистым котиком. Ты играешь со мной, По-ля. Так не пойдёт, же-на. – Макс сделал широкий шаг, затем ещё один. И оказался около дивана. – Я же всё равно узнаю правду, а играть и притворяться, что я тебе понравился за такой короткий срок – не нужно. – Гримаса неприязни перекосила мужественное лицо, в нос влетел легкий запах спиртного. – Это противно. Не нравится, когда называют «подстилкой»? Нежная, ой-ой-ой... А кто ты, если согласилась – сама сказала – за нелюбимого мужа отрабатывать миллиардный долг телом? Актри-и-са. Шлю-у-уха. Дрянь! Или не знала, что тебя ждёт? Хватит притворяться.
Макс ещё подошёл, отчего я влипла в спинку дивана.
– Что? Молчишь, сучка? Я выведу вас обоих на чистую воду, размажу Дороговых по стеночке и глазом не моргну. Уяснила? А пока поиграюсь. – Коснувшись моих волос небрежным движением, он стиснул до нитки губы, грубо одёрнул руку и властно сказал: – Посмей только выглянуть из особняка, я приказал охране пристрелить на месте, – рявкнул.
И вышел из гостиной так спешно, будто за ним гнались чудища.
Где-то в глубине дома шваркнула дверь.
Сердце гулко колотилось о рёбра, по позвоночнику медленно сползал холодок страха. Он напугал меня почти до икоты, тело заколотило, отчего я сползла на пол. В груди что-то взрывалось от обиды и презрения. К самой себе, что поверила, что Макс может быть человеком. Отчаяние чёрным мраком затопило душу.
Монстр перестал донимать меня требованием секса, он перешёл на более изощрённые пытки, выковыривая во мне новые раны, выдирая нервы, разбивая меня на кровавые осколки. Кажется, только сейчас я поняла, какая месть требуется Максу. Ему не нужно трахать меня, ему нужно меня полностью уничтожить.
26. Глава 26. Макс
Какой там спать? Я еще в гостиной хотел сдёрнуть с Поли халат и наказать её за то, что кажется такой хорошей. Но я не верю. Ни одному слову. Так не бывает, не со мной – это точно. Она вышла за Дорогова, а потом внезапно воспарила тёплыми чувствами ко мне? Обманщица. Всему виной проклятые деньги, ради которых бабы ложатся в постель к нелюбимым, трахаются с монстрами, отлизывают зверю и потом хлопают ресничками, искусно изображая чистых ангелов.
