Мое сердце, как и пальцы, было невероятно спокойно, потому что на этот раз все сошлось. Я на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь этим крошечным идеальным моментом. Жаль, что я наслаждаюсь им в одиночестве, но это лучше, чем делить его с кем-то, кто ненавидит музыку.
На ватных ногах я вернулась на кухню, села на барный стул и глотнула содовую, которая больше не была холодной и газированной.
Мама чистила морозилку металлическим ледорубом. Огромная глыба льда откололась и с глухим стуком упала к ее ногам. Она вытерла испарину на лбу о предплечье, затем сгребла лед и бросила его в раковину.
– Ужин будет готов через полчаса.
На этот раз я была не голодна, но не сказала ей об этом. Я просто наблюдала, как она снова атаковала наш бедный морозильник.
Чувство вины переполняло меня, я подумала, что из-за моей музыки она стала такой. Я заставила ее разнервничаться и злиться.
– Моя музыка похожа на музыку отца? Поэтому тебе не понравилась моя песня?
Она вздрогнула. Даже ее рука, повисшая в воздухе, дрожала.
– Ты можешь накрыть на стол?
Мама даже не смогла мне ответить. Тяжело вздохнув, я начала раскладывать тарелки.
Она ополоснула ледоруб, положила его на сушилку и вытерла руки о джинсы. Она расчистила им морозилку, но мое сердце болело так, будто и по нему хорошенько прошлись металлической иглой.
Мы ели молча. В какой-то момент мама заправила прядь волос, выбившуюся из моего хвоста, мне за ухо. Я думаю, это был ее способ извиниться за то, что она не поддержала меня. И я простила ее, потому что люблю ее.
Это и есть любовь. Если ты не можешь простить кого-то, значит, ты недостаточно сильно его любишь.
В понедельник я не поздоровалась с Теном на математике. Я даже не посмотрела в его сторону. По крайней мере, я старалась этого не делать. Но когда он что-то записывал в блокнот, солнце отражалось от его браслета и слепило мне глаза. Когда он положил руки на стол, я заметила надпись на его браслете: «I rock».
Серьезно? Я крут?
Он явно не имеет в виду музыку, он ее ненавидит. Насколько велико эго этого парня?
Время тянулось еле-еле. Единственное, что хоть немного интересовало меня, это внешний вид миссис Даббс: сегодня она была одета во все зеленое, отчего очень напоминала тюльпан. Откуда она берет идеи для нарядов? Журнал «Дом и сад»?
Пока мы изучали производные, я тянула шею из стороны в сторону. Каждое воскресенье перед нашим походом за димсамами и спринг-роллами в «Золотой Дракон» мы с мамой ходим на занятия по силовой йоге. Вчерашняя тренировка была особенно тяжелой, но, по крайней мере, она отвлекла меня от припева, который я все никак не могла придумать, и от этого раздражающего меня парня с дурацким браслетом.
– Никаких вопросов ко мне сегодня? – спросил Тен, когда я собирала свои вещи после занятий. Я посмотрела на него.
– Нет. Я знаю все, что мне нужно знать о тебе.
Он наклонил голову набок, как будто не поверил мне.
– Я собираюсь починить свой старый телефон, так что…
– Энджи, пожалуйста, хватит уже говорить об этом телефоне. Я не возьму его обратно. – Он сложил свои учебники стопкой, прежде чем засунуть их в рюкзак.
Мне тоже не нравится говорить на эту тему. Вместо того чтобы снова заговорить об этом в следующий раз, я просто верну его ему, и все. Я вскочила со стула и вышла из класса. Я была так сосредоточена на том, чтобы держать дистанцию между мной и Теном, что врезалась в чью-то твердую грудь. Чьи-то руки схватили мои плечи, чтобы поддержать.
