Дверь резко распахнулась, внутрь ворвался небольшой вихрь, закрутивший снежную пыль. Шумно отряхиваясь и топая ногами, чтобы сбросить снег с валенок в комнатушку зашел коллега Степан.
– Холодно, блин! Опять эта дверь заедает, надо с ней что-то сделать! Все, твоя очередь. Чую не выполним мы план сегодня, – он с силой потер покрасневшие руки и подул на них.
– Чайник горячий, – сказал Василий. – Не ссы, сейчас все поедут по домам с гулянок, наберем полную авоську аошников6, – он потянулся и зевнул.
Выходить на мороз из тепла не хотелось. Василий не спеша надел на себя вязаный шерстяной жилет, обмотался колючим шарфом и основательно застегнул все пуговицы на сером форменном пальто, не предназначенном для суровой якутской зимы, как можно сильнее натянул ушанку с перевязанными назад ушами, чтобы не отморозить свои.
Он вышел на высокое крыльцо и взглянул на улицу, длинный световой след от дверного проема протянулся по свежевыпавшему, едва тронутому снегу. Дыхание перехватило от первого глотка ледяного воздуха, Василий поспешно развернулся и плотно прикрыл за собой дверь, не давая теплому воздуху выветриться из маленького помещения.
Под ногами заскрипел легкий, рыхлый снежок, как будто кто-то дунул на огромный ледяной одуванчик, и он покрыл все вокруг ровным слоем своего пуха. Абсолютно пустая дорога, на две полосы, расходилась в противоположные стороны, скрываясь за темным горизонтом. Василий выдохнул густой пар изо рта и проводил его вверх взглядом.
Вдалеке послышался звук мотора. По морозному воздуху звуки разносятся далеко, поэтому автомобиль показался не скоро. Вскоре из темноты выскочил «Москвич», при тусклом свете луны машина казалась кроваво-красной, она быстро приближалась к посту ГАИ. Василий отсчитал количество секунд на контрольном участке дороги и мысленно присвистнул – водитель ехал с огромным превышением скорости.
Он махнул жезлом и попытался рассмотреть лицо одинокого водителя, но автомобиль пронесся мимо него не снижая скорости, обдав его снежной пылью. Василий побежал за машиной, старательно запоминая номер, но в этот момент она, немного отъехав, сделала пару маневров и окончательно потеряв управление слетела с дороги в сугроб, взметнув в разные стороны фейерверк из снега.
Василий остолбенело наблюдавший за всем происходящим, бросился к неподвижной машине. Он осторожно ступил в сугроб, почти сразу провалившись выше колена и побрел к двери со стороны водителя. Внутри на руле лежал мужчина, больше внутри никого не было. Василий подергал дверцы, но ни одна из них не поддалась. Голая кожа рук неприятно обжигалась при касании к ледяному металлу, поэтому он надел рукавицы и попробовал еще раз. Оглянулся в отчаянии, и увидел бегущего к нему коллегу Степана, на ходу натягивающего пальто.
– Неси лом! Руками не открыть! – крикнул ему Василий, махая рукой, чтобы тот шел назад, тот сразу же развернулся обратно.
Когда дверь удалось открыть, водитель уже начал приходить в себя, вдвоем они доволокли его до поста ГАИ. С трудом подняли по лестнице и усадили на стул возле рабочего стола. При свете желтой лампочки наконец стал виден бледный, худощавый мужчина в дубленке, сжимающий одной рукой ондатровую шапку, а другой прижимающий кусок ваты к разбитому носу, среди вспотевших под шапкой волос блестели капельки крови, стекающие за ухо.
– Куда летел летчик? – спросил Степан.
