Нам счастье все тогда пророчили
И не предсказывали бед.
В сороковом мы школу кончили,
С тех пор минуло сорок лет…
Мы были нестерпимо молоды,
Глупы, доверчивы, добры,
Ничем дурным еще не тронуты…
Мы ждали радостной поры,
Умея без обид и зависти
В года грядущие смотреть.
Любовь была подобна завязи,
Не успевающей созреть,
Едва лишь только обозначенной:
«Успеем! Будем влюблены!»
А через год шагнули мальчики
В пожар неслыханной войны.
Да, сколько все тогда утратили!
Теперь – прабабушки давно…
Иным, минуя званье матери,
Названье грустное дано:
Рыдали тайно, темной ночкою,
Себе твердили: «Что ж, держись!»
И оставались одиночками
На всю оставшуюся жизнь…
Нам все досталось полной мерою:
Разлука, слезы, смерть и бой…
Бойцы, в победу нашу веруя,
Закрыли Родину собой.
Осталось – вечное ранение
Тех дней, простреленных насквозь,
Когда и новым поколениям
Узнать подобное пришлось.
И сколько холмиков на кладбище,
Родных для каждого из нас!
Но уцелевшие товарищи
Собрались вместе в этот час!
Любимых тень за нами следует,
Когда, всем горестям назло,
Мы могиканами последними
Сидим за праздничным столом.
Живой водой на время сбрызнуты,
Вернув былое естество,
Уже не призраки, а признаки
Мы видим детства своего.
И, глядя в лица, поздравляем мы
И ждем, стесняясь слова «ты»,
Что, как на пленке проявляемой,
Проступят прежние черты.
Совсем забыв об увядании
И снеге, легшем на виски,
Мы снова счастливы свиданием,
Мы вновь по-прежнему близки.
Хотим опять детьми представиться
Учителям, навек родным,
Почтим ушедших доброй памятью,
Земной поклон им отдадим.
Мы верим, что за нас спокойны вы,
По праву вы горды сейчас:
Мы быть старались вас достойными,
Краснеть не будете за нас.
Земная жизнь, увы, не вечная,
Но кто останется живой
И будет счастлив новой встречею,
Как этой, полувековой,
Тот пусть расскажет – детям, внукам ли
О нас, умерших и живых,
О том, какой ценой и муками
Оплачен мир беспечный их.
