– Ты псов своих отзови, – произнес Торн, сдерживая отрыжку. – У Хольгера есть правило: за одного нашего он давит сотню ваших. Прольешь нашу кровь – убедишься воочию.
Неотрывно буря князя тяжелым взглядом, Торн медленно пережевывал мясо, играя желваками. Он сложил тяжелые руки на столе, наклонился немного вперед, словно намереваясь достать князя через стол.
– А теперь я тебе объясню, если ты до сих пор не понял. От тебя никто ничего не требует. Тебе просто объяснили, что ты должен и будешь платить северянам дань. Без вопросов и живенько.
– Послушай, конунг, – вмешался Кнуд. – Гостомысл теперь наш данник. Он больше вам не союзник. Он разумный человек: мы мирно поговорили, и он принял верное решение. Теперь земля его живет под мирным небом.
– И все счастливы – да?
По залу прокатился заразительный смешок.
– Довольно! – рыкнул Торн, резко поднявшись. – Надоело! Молитесь своим вшивым богам! Не хотите по-хорошему – будет по-плохому. Клянусь, Хольгер отбитый на всю башку человек! Он вас таким раком поставит – в жизнь не разогнетесь. Уходим! Мы зря тратим время.
– Конунг, прошу тебя, – взволнованно произнес Кнуд, удерживая Торна. – Если не хочешь слушать меня, так послушай хотя бы его. Если мы вернемся к Хольгеру с пустыми руками – это будет война. Хольгер страшный человек. Вы обречены – вам нечем ему будет ответить.
– Поразительно. Откуда у вас такая уверенность, что нам нечем ответить?
– Разве не ваши там на Волхове воняют на всю округу? – хмыкнул Торн.
– Воняют там ваши соратнички. Если конечно они вдруг не воскресли.
Кнуд тяжело вздохнул, качнув головой и на мгновение закрыв уставшие глаза.
– Я думаю, вам пора убираться отсюда вон, – велел Избор. – И да, кстати. Я прощаю вас за ваши слова. Но если кто-нибудь из вас окажется в моих землях – натяну жопой на кол. Предупреждаю, чтобы потом не было воплей.
– Не имея оружия, ты говоришь с вооруженным на равных.
– Исгерд! – позвал Избор через плечо. – Подойди.
Она сидела в теневом углу зала, почти никем незамеченная, как затаившаяся волчица. Слушая их разговор, она спокойно ковыряла ножом ногти на пальцах. Подошла к столу, молча глядя на послов.
Торн и Кнуд мельком переглянулись.
– Видишь, варяг? – сказал Избор усмехаясь. – Я тоже вооружен.
Кнуд вдруг резко поднялся и похлопал Торна по плечу, поторапливая его.
– Всего хорошего, конунг. Берегите себя и родных.
На городском торжище бурлила суета. Просторная площадь шевелилась, словно встревоженный муравейник. Люди сновали от лавки к лавке, торговцы настырно призывали к покупке товаров, нагло дергали граждан за рукава, уговаривали и торговались.
Ведя коня за узду, Рогдар медленно пробирался через тесную толпу. Кто-то наступил ему на ногу, зацепил плечом и врезался, выпучив глаза от изумления.
Толпа давила, шумела, люди беспорядочно сновали, толкались и теснили. Окруженный человеческим роем, Рогдар вдруг остановился и напряженно застыл. Толпа ощетинилась топорами, яростно взревела и окунулась в лютую сечу.
Выхватил топор, покрывшись холодной испариной, сердце бросилось на ребра, взбесилось. Оглянулся: к нему приближались люди в скандинавских шлемах. Изготовился, но тут же осекся, пригляделся – не шлемы, но меховые шапки покрывали головы заморских купцов.
Не обратив внимания, они прошили мимо, оживленно говоря о чём-то своём. Вновь взглянул на торжище: люди всё так же ходили между лавками, вдумчиво рассматривали товары, суетились и толкались.
