Кольцо колдовского марева рассеялось, но над Лунной уже курящимися ручейками поднимался речной туман. И солнце давно зашло, и сумерки сгустились такие, что в любую минуту могло непроглядной тьмой накрыть.
– Пойдёмте, провожу до причала, – Рьен встал и протянул матушке руку. – И с Улло договорюсь.
Выплакавшись по дороге, матушка Шанэ, запинаясь, пересказала слова мастера Дьюша – об архивах Приграничного ведомства и лечебнице брата. Рьен угрюмо выслушал и кивнул.
– Соболезную, сынок, – поняла матушка.
– Спасибо, – со вздохом отозвался Рьен. – Я мастера почти не знал... но словно потерял кого-то важного. Да, меня предупреждали, что он умирает... а всё равно внезапно. Как всегда.
И про свою дочку, поди, вспомнил, подумалось матушке. Про то, как мало времени они проводят вместе, при внезапности-то жизненных обстоятельств и хрупкости человеческой судьбы.
– Лодку до Тихополья уже нашёл? – она быстро сменила тему. – Семье написал, что скоро приедешь?
– Нет, – Рьен глянул на неё искоса и улыбнулся. – Не написал. А лодку нашёл. Один из наших лодочников оттуда родом. Мы не раз вместе ездили и уже договорились. Отпразднуем Первый день зимы и...
– А за котами я присмотрю, – пообещала матушка Шанэ. – Или рыжего с собой возьмёшь?
Лес кончился. Впереди, озарённый колдовским лодочным фонарём, показался причал.
– Неплохая тема, матушка, – одобрил Рьен. – Умеете вы зубы заговаривать. Спасибо.
Матушка Шанэ снова достала платок и прошептала:
– Хорошо они ушли. Вместе. И дочка отца простила. Не будем грустить, – и тихо шмыгнула носом.
Да, в Мёртвое время не до грусти. Бегом домой – зажечь свечу и спать. Потому что следующего опасного неприкаянного может принести колдовскими туманами уже завтра.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
