Жизнь простого служаки изменилась в тот самый миг, когда он получил письмо от своего дяди Эстерия Велия. Дядюшка «надрывался» писарем в имперской канцелярии и предлагал пропихнуть племянника на место командира охраны отъезжающего Иоанна.
Честная служба на границе приносит много проблем и мало денег, а маленькие гарнизоны в забытых богом песках или на продуваемых всеми ветрами перевалах навевают лишь тоску и безысходность. Тот пыльный городишко на границе с Сардией, где застрял Велий, был одним из таких, поэтому, недолго думая, он собрал все, что удалось скопить за годы службы и отправился в столицу. Аппетиты дядюшки и Царского Города оставили неприятный осадок в душе бывалого вояки. Сбережений всей его жизни едва хватило на бесчисленные взятки и подношения, но все равно он был благодарен судьбе за этот счастливый шанс. Ведь для него, выходца из родовитой, но давно обедневшей семьи, было несказанной удачей в свои неполные сорок лет получить чин комита гвардейской схолы племянника императора. К тому же назначение Иоанна цезарем провинции по традиции Туринской империи делало командира его первой сотни стратилатом всех вооруженных сил провинции.
За все два года, что провел Велий в Северии, он ни разу не пожалел о своем решении. За все два года, кроме сегодняшней ночи. Бегая с факелом по темному городищу, он клял себя на чем свет стоит за тот момент, когда согласился на этот пир, когда позволил Иоанну напиться, и вообще за то, что взялся за охрану этого мальчишки. За всю свою жизнь он не испытывал такого дикого безотчетного страха. Настоящий ужас леденил его кровь. Он не уберег цезаря! Ему страшно было смотреть в глаза бегущему следом Прокопию, а от мысли, как будет смотреть на него Элиния, хотелось биться головой о стену.
Рядом метались факелы вендов, слышались взволнованные голоса – кажется, весь город искал пропавшего Иоанна.
– Этого не может быть! – зарычал Лу́ка, сделав уже десятый круг по одним и тем же улицам и останавливаясь у крыльца длинного дома. – Этого не может быть!
Выкрикнув, он уперся взглядом в побелевшее лицо Прокопия и понял: надо взять себя в руки – из них двоих хоть кто-то должен мыслить разумно. Мозг лихорадочно начал просчитывать варианты. Если его убили, мы бы нашли труп. Значит, похитили! Надо срочно слать гонца в лагерь. Схолу немедленно в седло, и к утру оцепим это чертово городище. Перетрясем здесь все, но найдем хоть какие-то концы.
– Найди его, Лу́ка, найди! – Трясущиеся руки Прокопия вцепились в его рукав.
– Найду, патрикий, найду. Вы только не волнуйтесь, ради бога!
Лу́ка, как мог, успокаивал Прокопия вслух, а про себя решил жестко и безжалостно: не найду – лично спалю это варварское гнездо дотла!
Темнота загудела голосами множества приближающихся людей, и в круг света влетел донельзя взбудораженный Элисун в окружении ближников.
– Комит, господин патрикий, вы должны знать! Клянусь, я здесь совершенно ни при чем! Сам не понимаю, куда он подевался!
Стоящие дыбом рыжие волосы и бешено горящие глаза говорили о том, что рэкс вендов перепуган произошедшим не меньше туринцев. У него не было ни капли сомнений, на кого спихнут вину за пропажу цезаря. Кто поверит, что он тут ни сном ни духом!
В голове Велия росло непонимание. Он видел – рэкс не врет. Тогда кто? Кто похитил Иоанна? В этих горах только две силы – империя и венды!
Лу́ка решительно шагнул к рэксу.
