Именно в Саудовской Аравии Заринс неожиданно натолкнулся на следы убейдской культуры, там-то он и начал развивать свою гипотезу об истинном смысле библейского Эдема. Один ключ к разгадке лежал в лингвистике: слово «Эдем», или «Эдим», прежде всего указывает на Шумер, область Месопотамии, где была создана первая в мире письменность. Это произошло в III тысячелетии до нашей эры, то есть более чем через 3 тысячи лет после того, как возникла убейдская культура. У шумеров слово «Эдем» означало просто «плодородная равнина». Слово «Адам» также встречалось в клинописи, означая нечто вроде «поселения на равнине». Хотя оба эти слова впервые были обнаружены у шумеров наряду с такими названиями, как Ур и Урук, они не шумерские по своему происхождению. Блестящий ассириолог Б. Ландсбергер выдвинул в 1943 году теорию, согласно которой эти названия – все, что осталось от языка народа, существовавшего еще до шумеров. Ландсбергер назвал этот дошумерский язык «протоевфратским». Другие ученые высказывали предположения, что люди, говорившие на том языке, относились к убейдской цивилизации. Уже существовавшие слова влились в язык шумеров и нашли свое отражение в письменности. А благодаря письменности слово «Эдем» проникло в мифологию как символ плодородного и благодатного места.
– Рассказ о саде Эдема возник как следствие тех напряженных отношений, которые сложились между двумя группами людей, придерживавшихся различных образов жизни, – считает Заринс. – Адам и Ева вкушали дары природы. У них было все. Но они согрешили, и их изгнали. В чем же заключался их проступок? Они бросили вызов всемогущему богу. Тут усматривается прямая аналогия с теми земледельцами, которые самонадеянно стремились «приручить» природу, полагаясь больше на свои знания и опыт, чем на щедрость божью.
В те времена не было ни журналистов, ни историков, которые могли бы зафиксировать эти драматические события. Но они стали как бы частью коллективной памяти, а затем, спустя длительное время, были весьма кратко, в иносказательной форме записаны в библейской Книге Бытие.
Итак, чтобы выяснить местоположение Эдема, где, по мнению Заринса, и произошел описанный конфликт, он обратился к Библии. Содержащиеся в ней указания на этот счет весьма запутанны. Вполне конкретно там назывались только реки. С Тигром и Евфратом все ясно – они существуют до сих пор. Во время создания Книги Бытие Евфрат, очевидно, был лучше всего известен: он просто называется и не объясняется, где текут его воды. Фисон можно распознать по ссылке в Библии на землю Хавила, которую легко определить по указанным другим государствам (Быт. 2:11; 25:18). Очевидно, эта страна находилась на территории Месопотамии и Аравии. Эта версия подтверждается и фотоснимками, сделанными из космоса. На них отчетливо видно высохшее русло реки, которая когда-то протекала на севере Аравийского полуострова. Более того, как гласит Библия, этот район был богат бделлием – ароматической смолой, которая до сих пор попадается на севере Аравийского полуострова.
Сложнее обстоит дело с рекой Тихон, которая, как говорится в Библии, «обтекает всю землю Куш». Переводчики Библии с древнееврейского в XVII веке истолковали название «Куш» как «Эфиопия», которая лежит дальше к югу, в Африке, на целые столетия запутав тем самым исследователей. Теперь же Заринс убежден, что Тихон не что иное, как река Карун, которая берет начало в Иране.
