Секундой бы позже – и выжил,
Себя раскорячив.
Простишь,
Что пел, не стесняясь отрыжек,
И пропил билет на Париж?
Что, пялясь в оконную темень,
Висит на ремне «Англетер»?
За что меня глупое время
Рывком переводит в партер?
Под горлышко знаком вопроса,
Повисшим на первой струне,
Чтоб жёг об язык папиросы
За тридцать фальшивых монет.
Не складывай губки в конвертик —
Он снова уйдёт без письма.
За что же, карабкаясь к смерти,
Я снова катился с ума?
Малышка, сопливым минетом
Не пишут на сердце: «Люблю!»
Никто из залезших к поэту
Не смог – и в постель, и в петлю.
У тебя ли по зиме в долг земли просить?
Два аршина не нашил – крест не врос в песок.
И зачем тебе глаза мои экслибрисом,
да и мне твой поцелуй вместо росписи?
Мужики тебе (себе ль вперекор) дают?
Может, совесть стыд опять перевесила?
Что ж, попрыгай, постегаю аккордами.
Может, пили тяжело – жили весело.
Без закуски прёт назад? В закрома хромай.
А не хочешь жечь нутро – лучше в лес вали.
Эх, дорожка – лента вкось, набок бахрома!
Как бы лучше заплести, чтоб по-трезвому?
Как бы к вечеру – к крыльцу… Был бы кто чужой —
что с своих? пусть сны гоняют под лавками —
я вернулся бы к тебе. Что ты? Хочешь же,
чтоб приполз на четырёх кверху лапками.
Чтоб скулил, лизал ладонь, бился, грыз стекло,
о любви цыганил, выл, жизнь выпрашивал.
Хочешь, можешь по глазам меня выстегать.
Хочешь, брюхо распори – вдруг душа жива?
Пусть мой след кривой пасут снегири в грязи.
пьяной тропкой до любви не добраться им.
Я – к твоим ногам сквозь смех, как на привязи,
челюстями от любви зябко клацая.
Я тебя бы пил взасос да зверел в любви,
путал песни в волосах – кто их выкосит?
Нас доверчивые сны ночью грели бы…
Хочешь? Вижу, вся дрожишь…
На-кось, выкуси!
У тебя же поцелуй – лучше ставь клины,
Лучше шей губа к губе – береги слова.
Ведь любовь – когда взахлёб души сдавлены.
Разулыбь меня. Слетай, скушай кислого
И налей, пока держусь, спрячь глазёныши,
Не сопи в сырой платок по-снегурочьи.
Наплевать, что жизнь под хвост – повезёт ещё.
Не тебе меня судить.
В койку, дурочка!
Не сюда ли волокли моё завтра?
Не вчера ли я ещё был от Бога?
Только поздно – твой подол уже задран —
Не вернётся пьяный конь с полдороги.
Может, где-то и утешат молитвой,
Да с чего бы нынче прошлым порочить?
Здесь не Гумберт забавлялся с Лолитой,
Спотыкаясь и плюя в междустрочья.
Я спокоен – мой стакан уже полон,
Ты ещё не распечатала губы.
Слишком поздно бегать по небу голым.
Я не в моде.
НЕ УМЕЮ БЫТЬ ГЛУПЫМ.
Не умею прятать спину, петляя,
Уводя чумных собак от берлоги.
Скулы поздно рвать улыбкой – я знаю
Восемь цифр на своём некрологе.
Что ж ты, глазки закатив, машешь мордой?
Ну-ка, передом ко мне, к лесу задом.
Не вчера ли я ещё…? Хватит! К чёрту!
Не сюда ли…? Подавись моим завтра!
Выйди в люди – погордись своим телом.
Не красней – последний стыд уже содран.
Хочешь похоть на любовь переделать?
