Вот тогда я и увидела все свои детские заморочки. Простила, наконец, одноклассника, толкнувшего меня в грязь. Наверно, ему самому тяжко было жить все эти годы с подсознательным чувством вины. Я вспомнила свое небесное имя – Ангелина. И небесное имя человека, которого мне необходимо найти, – Ален. Я поблагодарила Бога и Ангела за свое спасение со дна Спасского озера и мучителейэскулапов за урок с вырыванием гланд. Я порадовалась за свой необычный язык. И – за японцев, которые с раннего детства пристально наблюдают за детьми, позволяя проявлять им глубинные свои знания и навыки. Я нашла ответ на вопрос, почему у детей нередко встречаются глаза умудренных жизнью старичков, а многие малыши, едва взявшись за что-либо, показывают потрясающие умения. Причем, речь не о талантах, а о вещах весьма будничных – умении копать землю, например, готовить еду, шить или вот как я – писать. Не зная алфавита, будучи полутора лет от роду. Это лишь говорит о том, что у малышей сильна память прошлого, прошлых жизней, где и был приобретен этот самый опыт, и родителям важно эту ниточку зацепить и развивать ребенка дальше, помогая ему вспомнить вот это, главное – предназначение, с которым он пришел в мир, которое дано ему Богом. Вот причем тут умницы-японцы. И вообще, буддисты и ламаисты.
Я перевела взгляд на свою подругу Ольгу. Она сидела со странным выражением лица и терла лоб. Лицо у Ольги необычное. Какое-то инопланетное. Треугольной формы с высоким, крутым и вместе с тем круглым лбом, прическа каре и огромные голубые глаза. Сейчас эти глаза были блюдцами, полными изумления и страха.
Мне сейчас во время медитации словно буравчик в лобную кость кто-то ввинчивал, – сказала она. – Больно. И страшно было, не передать!
– Оль, так у тебя, поди, третий глаз открывался!
– Третий, четвертый, не знаю. Но я испугалась.
– А ты как хотела? На картах гадаешь, на кофе смотришь, энергии разные улавливаешь. Вечно у тебя то в голове, то в ушах что-то щелкает! – Мне не хотелось, чтобы Ольга боялась. Страх расценивается ангелами как нежелание человека открывать сверхспособности. Поэтому я придала серьезной теме шутливый оттенок. Хотя сама страстно желала не только душой и сердцем, не только в снах и медитациях, но в повседневной жизни понимать и видеть запредельное. Так, я считала, окрепнет моя вера в Бога. И вера в себя саму, которая на тот момент была разбалансирована и лишена гармонии. Но пока мой уровень общения с Высшими силами ограничивался астральными контактами.
– Оль, так ведь тебе помогают третий глаз открыть, что же ты сопротивляешься?! Может, тебя в ясновидящие готовят, и это твое предназначение, и уже час пробил!
Ольга дернулась. Про одну ясновидящую она мне рассказывала.
Было это в Таджикистане. Оля тогда работала в прокуратуре. Окружали ее люди серьезные, в мистику не верящие. Им бы только факты. Среди них был один полковник уголовного розыска по имени Хадиль. И была у него жена Зарема, обычная таджикская женщина, мать троих детей, малограмотная, едва говорящая по-русски. Жили они дружно. Хадиль раскрывал преступления, ходил по лезвию бритвы, был честен. Но однажды в его семье начались чудеса. Плохие. Черные. Так, по крайней мере, думал он. Впрочем, как можно было думать иначе, если жена с вечера засыпала рядом с ним живая и здоровая, а среди ночи просыпалась с криком, и на ее теле проступали кровавые полосы, будто кто-то ножом резал ее кожу. Хадиль вскакивал с кровати, зажигал свет, а Зарема с криком вертелась по постели, уворачиваясь от невидимых полосных ударов. Вся постель оказывалась в крови. Так продолжалось минут 20 и стихало внезапно. Следы на теле кровоточили сутки и исчезали. Кожа снова становилась нежной и чистой.
