Я сняла промокшие насквозь кроссовки и носки, впихнула ноги в свои пушистые тёплые тапочки и поплелась на кухню, по пути прихватив полотенце из ванной и намотав его тюрбаном на волосы.
Юра заливал кипятком, ароматно пахнущий травами, чай. Действовал ловко и привычно. В на кухне всё было приспособлено под его нужды. Я сама занималась обустройством этой квартиры.
– Садись, через пять минут будет готов. – Юрка подъехал к столу и сняв с коленей вазочку с печеньем, поставил её передо мной.
– Ты давно знаешь? Когда Миша привёз её? – я была не в том состоянии, чтобы устраивать чайные посиделки. Мне нужна была правда. И то, что Юра начал рассказывать, просто убивало каждым словом.
– Месяц назад. – Юра оттолкнулся от стола, резко развернул коляску и покатился к раковине, рядом с которой на тумбе стояла сушилка для посуды. Кажется, ему сложно было смотреть мне в глаза, и он предпочёл создать видимость, что занят выбором чашки для меня. Серьёзно? В этом доме уже давно жила моя любимая тонкостенная Гирлянда, Юркой же мне и подаренная. Он знал мою слабость к изящному фарфору.
– Уже месяц? – разочарованно выдавила из себя. Я не узнавала свой голос. Глухой, убитый, задушенный.
Судорожно старалась вспомнить, что делал Миша последний месяц, как часто задерживался или исчезал из поля зрения, со связи, и ничего такого не припоминала. Всё было как обычно. Миша приходил домой со службы почти всегда в одно и то же время. Его пока не допускали к командировкам. Он просто интенсивно тренировался, входил в форму.
– Да. Как только её город освободили, Айше сразу прилетела в Россию.
– Сама? Не Миша её привёз?
– Нет, конечно. – кажется, Юра искренне удивился моим умозаключениям. – Когда бы Мих успел? Она сама прилетела. Наши запросили для неё статус беженки.
– Контора?
Юра кивнул и стал разливать чай по чашкам.
– Мишка в своих рапортах писал о ней. Что она спасла его и прятала у себя. Наши проверяли её. Всё чисто.
Я никак не могла проглотить ком обиды, застрявший в горле.
– Она уже месяц в России. Оформила запрос на получение гражданства. Куда ей возвращаться? Там разорённая войной страна, опасно, город её чуть ли не каждый день переходит из рук в руки.
Ему её жалко? Гюрзу, которая хочет разрушить мою жизнь? Нашу с Мишей семью.
– А Миша?
– Я не знаю, что между ними, если ты об этом, Ангел. Мишка поддержал ей. Нашёл жильё. Помог освоиться. – по тому, как Юрка прятал от меня взгляд, я понимала, что он недоговаривает. Что-то знает, но предпочитает не просвещать меня.
– Они часто видятся? Миша ездит к ней? Где она живёт?
Юрка вздохнул и отставил от себя бокал с горячим, душистым чаем. Я к своей чашке так и не притронулась, глоток в горло не лез.
– У Руслана. Ты же знаешь, что они с Нуриёй перевелись в Москву. Квартира пустая стояла. Ребята разрешили Айше пожить там первое время.
Значит, поселил её совсем рядом. В двух кварталах от нашего дома. Прямо у меня под носом! Что ж, хорошо устроились. Очень удобно бегать к ней, не приходится тратить время на дорогу.
– Руслан тоже знает?
– Все в курсе, Лин. Но не одобряют. Ты же знаешь, как парни к тебе относятся.
Как относятся? Все знали и покрывали Мишу. Как же – боевое братство, друзья! Один за всех и все за одного! Смотрели в глаза, улыбались, шутили и втыкали нож мне в спину.
– Знали, и все молчали. Почему ТЫ не сказал мне, Юр? – упрямо не сводила с Юрки глаза, ловила взгляд. Давай друг, брат, объясни мне, как ты мог? Ты, тот кто считал меня сестрёнкой, говорил, что я твой единственный родной по крови человек!
