Он провел рукой по моей шее, тремя пальцами взял меня за подбородок, вынуждая запрокинуть голову.
– Кто-то причинил тебе вред?
– Нет.
– Следы от пальцев просто так не появляются.
Я вздрогнула и отстранилась. Могла ли я сама пытаться задушить себя, мучаясь в кошмарном сне?
– Мне снятся кошмары. Возможно, я повредила себя во сне.
Он недоверчиво хмыкнул и вернулся к завариванию чая.
А я удобно расположилась на мягком сидении старого кресла и исподтишка разглядывала его спину, наблюдала за пальцами. Но качнув головой, вперила взгляд в пол, чтобы снова утонуть в водовороте мыслей.
Почему он меня поцеловал? Почему я не оттолкнула его? Почему я вижу кошмары теперь и наяву?
– Держи, – голос отца Доминика вырывает из омута мыслей.
Он осторожно протягивает кружку с ароматным чаем. Тепло пробегает по пальцам слабым электрическим разрядом, но я точно знаю, что это совсем не горячий напиток дарует жар.
Подняв взгляд, я снова вижу блеск в прищуренных мужских глазах.
Мгновение замирает, остановленное приближением отца Доминика ко мне. Он берет меня за руку и оставляет невесомый поцелуй на моих костяшках пальцев. Движется выше, до самого локтя, задирая рукава одеяния.
– Прости меня, – он встал с колен. – Прости меня, – склонился надо мной. – Прости меня, прошу, – поцеловал в висок.
Мне едва хватило сил, чтобы отставить кружку в сторону, не пролив на себя горячий напиток.
– То, что мы делаем… – выдыхаю, смотря только на его губы
– Неправильно, – заканчивает мою мысль он, своим коленом вжимая меня в скрипучее кресло.
Жаркий поцелуй на шее, там где саднило больше всего, распаляет, заставляет трепетать от невыносимого жара поднимающегося снизу вверх, заливает щеки.
– Кто-то, вроде меня, не должен так поступать, верно? – каждое слово он сопровождал поцелуем от шеи до ключицы.
Я неистово закивала, чувствуя, как к щекам снова приливает жар. Сердце почему-то взволнованно забилось, отдаваясь глухим стуком в ушах. Между бедер разгоралось пламя, я стиснула их, чтобы унять покалывание.
В дверь постучали. Отец Доминик резко отстранился, поправляя сутану, но я заметила его возбуждение. От этого стало еще жарче.
Я схватила кружку, вцепилась в неё и уставилась на свое отражение в глади напитка.
– Да? – не открывая двери, произнес он.
– Отец Доминик, вас хотела бы видеть мать Настоятельница позднее, – девичий голос пропищал из-за двери.
– Благодарю, передайте, что я закончу с молитвами и посещу её до ужина.
Он обернулся ко мне. На его лице смесь из сожаления и разочарования.
Что было бы, если бы не стук в дверь? Куда бы это привело? Очевидно, что ни к чему хорошему.
Он размял запястье и молча сел рядом со мной на подлокотник кресла, вздохнув так, словно на его плечи свалилась неимоверная тяжесть грехов всего мира.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
