Междверье - страница 10

Руки дрожат, исхудавший клубок падает в песок. Становится стыдно. За то, что не владею сейчас своими пальцами? За то, что когда-то не владел своей судьбой и упустил решающий миг, как только что – шершавую нить? Не знаю.

Внезапно Анха обнимает меня, гладит по голове. Так странно и неожиданно приятно. Кладу руку на плечо девушки и чувствую под пальцами туго сплетённую косу. Вздрагиваю. Здравомыслие бьётся в неравной борьбе с паникой. Кто-то из нас двоих – точно галлюцинация.

– Чего ты всё время боишься? – мягкий голос Анхи успокаивает, и мне удаётся не думать о косе.

– Потерять себя и ничего не найти взамен.

– Так не бывает! – Анха смеётся. – Но ты и правда ничего не найдёшь, если до конца не потеряешь себя. – В глазах девушки отражается лунный свет.

Она подбирает с песка клубок с золотистой нитью, соединяет конец с салатной и начинает вплетать в кружево новый ряд. Подхватывая клубок, я натягиваю нить, расправляю разноцветную паутину – кажется, я научился понимать, как облегчить Анхе работу.

– Меня спас друг, – продолжаю свою историю. —Устроил на телеканал, таскал за собой во все горячие точки, взваливал самые тяжёлые репортажи. Поначалу злился на него, а потом вошёл во вкус. Мне нравилось рисковать. Чувствовал, что привязан к тарзанке и вотвот прыгну. Мысли о Кате затёрлись суетой. Я завёл несколько интрижек и думал, что навсегда избавился от своей одержимости, пока нашу группу не послали к панельной десятиэтажке. Дом как дом, ничего особенного – если бы по торцам балконов не карабкалась какая-то девица. Без страховки, снаряжения, поддержки. Чёртова альпинистка, ругался я про себя, пока не разглядел в прицел камеры знакомый силуэт. Катя?! Спасатели запаздывали, и я сорвал голос, пытаясь её остановить. А когда понял, что не получится, рванул на последний этаж, благо хозяйка нужной квартиры сразу открыла дверь. Катя едва не сорвалась на моих глазах, но каким-то чудом хозяйка успела ухватить её за куртку… Мы долго сидели в обнимку в незнакомой квартире. Конечно, я начисто забыл про репортаж…

– Катя знала, что придёшь туда, она просто хотела тебя видеть, – между делом замечает Анха.

– И для этого рисковала жизнью?! Достаточно было позвонить домой, на телеканал, куда уго… – говорю и осекаюсь.

Только сейчас понимаю: она, как и я сам, боялась признать это чёртово чувство…

– Она простила меня? Скажи!

Замираю, будто жду оправдания. Но Анха молчит.

Вскакиваю, мечусь по пляжу и, кажется, слепну – рядом с девушкой мерцает едва уловимое свечение, которое мешает смотреть на неё прямо. Я не просил этого разговора! Хочется оттолкнуть её, разорвать кружево, пустить по ветру ошмётки. Но одновременно становится до слёз жаль беззащитную Анху и её удивительную паутину. Она не виновата, что моя жизнь сложилась именно так.

– Ведь было ещё что-то? – говорит девушка, словно не замечая моего беспокойства.

– Да… Через года три я встретил Катерину в ресторане. У меня был деловой ужин, у неё, видимо, свидание, напротив сидел редактор новостей нашего канала, обходительный, серьёзный, образчик надёжности, женщины любят таких. Катя выглядела необыкновенно красивой. Наши глаза встретились, и я понял: мы уйдём вместе. Так и случилось. Я передал с официанткой записку, Катерина распрощалась с кавалером, и я отвёз её к себе. Мы спешили, мы хотели всё успеть. Перебивая друг друга, рассказывали о жизни порознь, плакали, занимались любовью, дурачились… Мобильными обмениваться не стали. Может, каждый думал, что другой спросит первым. Или то был изначальный молчаливый договор… Всё ждал, что Катя появится на пороге, а потом смирился. В конце концов, у неё был парень, я надеялся, он сделает её счастливой…