Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг. - страница 60

Можно с уверенностью сказать: юный учитель заслужил уважение и безусловное доверие каргинских коммунистов и советских руководителей – во второй половине 1920 года он становится служащим Каргинского станичного Совета. В недатированном «Списке советских служащих станицы Каргинской», который мы находим среди документов этого времени в Шахтинском архиве, Михаил Шолохов значится журналистом (канцелярская должность)^>17. По существу, это был приход Шолохова и на продработу: ведь сельским исполкомам наибольшее внимание приходилось уделять тогда выполнению продразверстки.

Нужно особенно подчеркнуть: уже сам приход юного Михаила Шолохова в 1920 году на советскую работу лишний раз и очень определенно свидетельствовал о твердости его революционных убеждений. В обстановке тех дней этот поступок требовал большого личного мужества, потому что советские и продовольственные работники были главной мишенью уцелевших врагов. Используя недовольство зажиточных казаков продразверсткой, враги пытались организовывать антисоветские мятежи. Одна такая попытка в августе 1920 года была ликвидирована совсем рядом со станицей Каргинской – в хуторах Грачеве и Больш-На-половском^>18.

Тяжелое положение сложилось в следующем месяце, когда в пределах округа появились махновские банды. Шеститысячное войско бандитов, с артиллерией и десятками пулеметных тачанок, повело наступление на окружной центр – станицу Вешенскую. Как пишет Шолохов в «Тихом Доне», Махно «под хутором Коньковым в коротком бою… разбил пехотный батальон, высланный ему навстречу из Вешенской» (5, 345). В ночь с 21 на 22 сентября окружные организации покинули Вешенскую. Но Махно, узнав о приближении крупных частей Красной Армии, изменил свои намерения и «в окружной центр не пошел, а двинулся к станции Миллерово, севернее ее пересек железную дорогу и ушел по направлению к Старобельску» (там же)^>19.

Как ни быстро развивались события, бандиты несколько дней пробыли в захваченной ими станице Каргинской и успели причинить много вреда. Из каргинского ссыпного пункта «Заготзерно» они растащили около тысячи пудов пшеницы и другие продукты^>20. На митинге в станице грабители призывали казаков не свозить хлеб по продразверстке и не сдавать скота, а сами отбирали лучших лошадей, резали скот и птицу, скармливали своим лошадям семенное зерно. Когда махновцы отступили, был учтен ущерб, нанесенный жителям Каргинской этими «защитниками народа». Документы свидетельствуют, что грабеж не минул и Шолоховых^>21.

Во время нашествия махновцев Михаил Шолохов сражался против бандитов рядом с коммунистами и советскими руководителями. И боевая жизнь посылала ему очень серьезные испытания. Юный работник Каргинского исполкома был захвачен бандитами в плен. Его допрашивал сам Нестор Махно, и не расстреляли Шолохова лишь из-за его молодости. Махно пригрозил ему виселицей в случае повторной встречи^>22.

Этот драматический эпизод вновь стоял перед глазами Шолохова, когда в 1925 году во второй части повести «Путь-дороженька» он описывал трудную судьбу и подвиг комсомольца Петьки Кремнева, который убедил сдаться красным целое подразделение махновцев – сотню. Совпадает с реальным время действия – «год тысяча девятьсот двадцатый, нахмуренный, промозглый сентябрь», совпадает и география событий – Махно уходил из Верхнедонского округа через хутора и станицы вдоль Гетманского шляха. Шолохову близки были переживания Петьки, тоже попавшего в плен к бандитам. Собственные наблюдения помогли писателю воссоздать картины быта махновцев, ярко выписать отдельные фигуры из воинства «батьки» – каждую со своеобразным характером, с особенной манерой речи. В живых подробностях сохранила память Шолохова облик Махно: «раненный под Чернышевской», он «держит под мышкой костыль, морщит губы – то ли от раны, то ли от улыбки» (1,