К Игорю я приехал ближе к девяти утра. Ресторан открывался через два часа, поэтому у меня было время не только завезти пропитание, но и немного поухаживать за больным.
Я знал не понаслышке, какого это — страдать от высокой температуры в одиночестве. Отвратительно.
Поднявшись на седьмой этаж, я несколько раз позвонил дверь, но открывать мне никто не спешил. Испугавшись, что из-за низкого давления Игорь снова мог потерять сознание, я уже хотел набрать службу спасения, но в этот момент в коридоре послышались шаги.
— А ты неплохо выглядишь! — попытавшись скрыть испуг, воскликнул я. — Не скажешь, что вчера умирал от температуры.
Увидев вполне здорового Игоря, я смог выдохнуть.
— Зачем ты приехал? — недовольно спросил друг, косясь в сторону настенной вешалки. — Мог сначала позвонить.
— Когда я тебе звонил? — усмехнулся я, всучив Игорю пакет с контейнерами. — Там твоя любимая овсяная каша и сырники с клубничным джемом. А ещё чай, который я сейчас…
Но я не успел договорить. Сделав шаг в сторону кухни, я увидел спящую в кресле девушку, лицо которой раскраснелось от невыносимой жары.
— А она что здесь делает?!
— Это не то, о чём ты подумал, — вздохнул Игорь. — Лида вчера принесла мне ужин, а я прямо перед ней рухнул в обморок. Если бы не она, не знаю, чем бы всё закончилось…
«Какая упёртая», — мысленно усмехнулся я, но вслух сказал другое.
— Даже так, — улыбнулся. — Может, выпишешь ей внеочередную премию? Или повысишь? Думаю, Ян прекрасно справится с обязанностями повара горячего цеха.
— Прекрати, — огрызнулся Игорь. — Мне не нравится то, с каким пренебрежением ты о ней говоришь. Девушка из кожи вон лезет, пытается заработать на операцию матери.
— А давно ты стал интересоваться личной жизнью своих подчинённых? — многозначительно поднял брови. — Помниться, когда сыну Яна требовалась срочная операция, ты даже усом не повёл. А тут незнакомая девчонка!
— Она подруга моей сестры…
— Ну, конечно же, это всё меняет! — мне претила мысль, что Игорь решил пойти против своих же убеждений. — Посмотри мне в глаза и скажи, что она тебе безразлична. Скажи, что это всего лишь человеческая жалость к несчастной женщине, которой приходится тащить на своём горбу больную мать. Или признайся, что ты оставил её в моей команде из-за идиотской симпатии, которая снова может разрушить наши жизни.
Но Ковалёв не успел ответить, в гостиной послышался шорох, а потом сонный удивлённый голос:
— Марк Романович? — увидев меня, Лида рефлекторно прикрылась мужской кофтой. — Что вы здесь делаете?
— У меня такой же вопрос, Лидия Николаевна, — усмехнулся, подняв правый уголок губ. — Что ты делаешь утром в квартире своего начальника?
Девушка ещё больше раскраснелась, пытаясь скрыть смущение.
— Тебе лучше уйти, — неожиданно произнёс Игорь. — Сегодня я останусь дома, но завтра вернусь в ресторан — там и поговорим.
— Даже так… — усмехнулся своим мыслям я. — Хорошо, я уйду. Только скажу, что к хорошему это не приведёт… С Аликой начиналось так же.
Когда Игорь услышал имя бывшей возлюбленной, его холодные глаза запылали огнём. Я знал, что он до сих пор не переболел ею… Но когда его сердце задыхалось от любви, моё сгорало от боли. Я так и не смог простить Алику, и даже спустя год ненавидел её всей душой.
