– Куда пойдем? – потупив чуть подведенные глаза, спросила Ирина.
Анри долго смотрел на нее. Затем склонил голову набок, очевидно, любуясь на нее под другим углом.
– На кладбище! – медленно произнес он.
На могиле Люсьена Оливье жирафа не было. Возле могилы доктора Гааза, как ни странно, тоже. Даже возле могилы любимой балерины Сталина жирафа тоже не было. Более того, даже возле фамильного склепа Эрлангеров жиража не наблюдалось…. Хотя где еще быть жирафу, как ни у фамильного склепа Эрлангеров?!
Анри повел Иру к «Острову мертвых», резонно решив, что жираф отошел от склепа полюбоваться отреставрированным надгробием с прекрасной мозаикой на сюжет известной картины Бёклина. Но там жирафом даже не пахло…
– Может, он за надгробием спрятался? – предложила Ирина.
Анри долго искал за надгробием. Через некоторое время вылез.
– Его здесь нет.
– Что-же делать? – Ирина от отчаяния заломила трагически руки.– Извините, вы случайно не видали здесь жирафа? – истерически спросила она у проходящего мимо работника кладбища, азиата с родимым пятном на шее и метлой.
Азиат посмотрел с ужасом на Иру, расширив свои раскосые глаза, и куда-то быстро поспешил.
Ирина закрыла лицо ладонями.
– Все пропало… Жираф ушел и больше не вернется. И с чего ты взял, что он спрятался на кладбище?
– А где-же жирафу быть, как ни на кладбище? – Анри взял Иру под локоть. – Ведь здесь так хорошо учить роли…
Поиски продолжались.
– Яуза! -представил Анри Ире тот ручей, что виднелся из окна общаги.– Потрясающая, волшебная речка, не замерзающая и при минус 22 по Цельсию.
– Пиздец какой-то… – вздохнула Ира.
Возле Яузы жирафа не было.
Пошли дальше, в сторону центра, поминутно спрашивая у прохожих, не видели ли они жирафа. Прохожие в лучшем случае улыбались, но чаще, переспросив, махали на них рукой, и шли дальше по своим делам. Москвичей было не удивить такими вопросами. Они привыкли к сумасшедшим.
– Господи, какое равнодушие! – возмутилась Ира на пол-улицы.
Узнав, что в Елоховском соборе крестили Пушкина, Ира сказала, что Пушкин тоже в чем-то частично жираф, так как корнями из Африки.
Анри согласился.
Стало нервозно. Жирафа нигде не было…
Не было жирафа и возле Садового
На Покровке стал бить озноб. Ирина сжала сильно-сильно руку Генриха и шла бледная, что-то нашептывая под нос. Анри был не в лучшем состоянии, но держался. Их стали мучить страшные фантазии на тему предполагаемой судьбы жирафа. Они делились ими друг с другом и ужасались. Им казалось, что жирафа вывезли в Сибирь и пашут на нем целину. Что жирафа похитили поклонники Сальвадора Дали, облили его бензином и подожгли. Также казалось, что…
«Хватит!», -застонала Ира, не в силах выслушивать еще одну версию…
Время от времени им казалось, что где-то в глубинах переулков «элегантнейший бродит жираф», и они с криками бежали туда… Но то, что казалось им жирафом, оказывалось деревом, красочной вывеской, бадминтонной ракеткой, забытой на тротуаре, а то и вообще каким-нибудь банальным фольксвагеном…
Поиски отняли много сил. На Китай-городе они подкрепились чебуреками в чебуречной. Анри предположил, что чебуреки, не исключено, могут быть из жирафа. Ира унижающе посмотрела на Анри и сказала, чтоб он больше так не шутил. Затем попросила заказать еще парочку.
На Лубянке жирафа тоже не оказалось. Зато там был Маяковский.
Человек лет сорока пяти, в пиджаке, отдаленно напоминающий поэта революции, плохо декламировал хрестоматийные, надоевшие всем стихи про то, что «я достаю из широких штанин», и предлагал сфотографироваться с ним за сто рублей, или хотя бы за полтинник. Ира и Анри не могли пройти мимо.
