– Полчаса торчат! – злобно проворчал он. – Обосрались там все?!
– Чё за хрень таскаешь?! – просипел в ответ Бойко.
– Какую хрень? – удивился Рубило.
Бойко кивнул на наручные часы напарника с вызывающей надписью на циферблате «Rolex», с лёгким презрением проворчал:
– Фальшивка.
– Реальный «Ролекс»! – возмутился грозный Рубило. – Даж браслет – золото высшей пробы!
– Китайская фигня. Чина!
– Какая Чина?! – заводился Рубило. – Ставлю полтинник баксов, – фирменные!
– Принимаю, – согласился Бойко. – Ответный полтос на кону!
Они хлопнулись рука об руку и повеселели.
В женской комнате, в туалетной кабинке, на крышке унитаза пышной куклой в белоснежной пене кружев восседала молоденькая темноволосая красавица -невеста. Она была в свадебном платье по выбору супруга, от самого Карла Лагерфельда, в алых туфельках от Prada. Невеста безудержно, с надрывными всхлипами рыдала. Поверх кабинки свешивались крашеные гирлянды белокудрых локонов подруг.
– Хватит ломаться, дурочка! Шикарный кусок пирога обломился! – не выдержала истерики виновницы торжества, обозлилась одна из них, назначенная свидетельница, с красной лентой через плечо. Искусственная блондинка с напомаженным личиком прожжённой стервы. Она едва удерживалась в модных туфельках на высоченном каблуке на скользкой крышке унитаза соседней кабинки, пыталась дотянуться до головки невесты, чтобы погладить, успокоить, быть может, просто поправить фату, что сбилась на бок.
– Обломилось?! – ныла, всхлипывала невеста. – Он такой старый и… и ж-ж-жир-р!.. – прожужжала она жалобно.
– Зато – богатый, – с завистью вздыхала свидетельница.
– Не могу я спать с ж-ж-жи-и-ир-р-р… – тихонько выла юная невеста.
– Поживёшь – наживёшь, разведёшься и гуляй. Главное, не залетай, – деловито посоветовала свидетельница.
– Да-а-а?! А если уже?! – невеста хлюпнула красным носиком.
– Давно?! – позлорадничала свидетельница.
– Как? – ахнули подруги. – Уже?! Когда?!
– Залетела?!
– До свадьбы?
– Кажись, неделя, – простонала невеста. – З-з-задержка.
– Ерунда. Легко можно того… – заявила свидетельница. – А невмочь, так возьми да в ночь… свали-сбеги с любовником прочь. Откуда будешь? Из какого Чуркменистана? – прибавила она тише, с явным презрением.
– Ханты я! – злобно, истерично выкрикнула невеста. – Сама ты – чурка! Сирота казанская.
– Я-то – казанская. А вот ты, сирота-сиротка, откуда на нашу голову свалилась?! Без тебя были ба-а-альшущие планы. С тобой – одни проблемы! Ладно! Хватит ныть и хныкать! И не пыхти! Где это? – примирительным тоном спросила свидетельница.
– Что где?
– Где тебя родили?!
– Югра.
– Да блин! Где это?! – возмутилась свидетельница.
– Где-где!.. Где Сургут. В Сибири!
– А, бли-и-ин! Зер гут! – воскликнула свидетельница. – Где полная Темень. Знаю-знаю. Бывали-нюхали местные бордели. Вот и мотай в свою Сибирь. Подай на алименты. Агроменные бабки сами в руки идут! – с некоторой издевкой добавила: – Ты ведь нынче у нас – законная, расписная. Там, глядишь, в твоём Зергуте нефтяник какой заваляшный подвернётся. Снова замуж выскочишь…
В женскую комнату без лишних слов, с грохотом двери, хлопнувшей о стену кафеля, ввалились бравые молодчики Рубило и Бойко. Охранники тоже были не в заштатных костюмчиках «секьюрити», в модных и дорогих изделиях от Armani. Хозяин заботился о своих цепных псах.
Над стенками кабинок торчали модные причёски молоденьких девчонок, секретарш, менеджеров из головного офиса жениха – успешного бизнесмена.
