Регина, вмиг успокоившись, улыбнулась и села на стул перед стоявшей и заходившейся криком матерью.
- Что это ты расселась? И чего разулыбалась? Я что, смешное что-то говорю? Давай, собирайся! - Анна зло смотрела на дочь.
- Знаешь что, мама, и ты, папенька, никуда я из дома не уйду, пока школу не закончу.
- Да я вышвырну тебя с твоими книжечками!
- Прекрасно! Вышвыривай. Буду ночевать зимой во дворе. То-то соседушки обрадуются, узнав, какая ты образцовая мать.
Толик и Анна застыли, не зная, что сказать, такой отповеди от "молчуньи" они не ожидали. Регина продолжала, по-прежнему улыбаясь, живописать их будущее:
- И не вздумай меня едой попрекать. Не объем. Иначе всем расскажу, что вы меня голодом морите, вот и пригодится моя худоба. То-то кумушки соседские порадуются, Долго будут у них темы для разговоров.
Анна молчала, Толик не сводил глаз с падчерицы.
Наконец отчим, на правах "главы семьи", решил принять участие в разговоре:
- Да плюнь ты на нее, Аня, пусть уже доучится и выметается на все четыре стороны. Тем более что нервничать тебе сейчас нельзя.
Регина недоуменно уставилась на мать:
- Мам, ты что, беременная?
- Да, а что такого? Мне только тридцать пять.
- И когда рожать?
- Летом! Сдашь экзамены и чтоб духу твоего рядом с нами не было! - и, видимо желая укусить побольнее, добавила: - Бабы в церкви говорят, что на тебе сглаз и проклятие! Может и Гришенька умер, потому что рядом с тобой жил ...
Кровать Регины вынесли в летнюю кухню, да она и не была против. Печку топить умела с детства, большую часть дня проводила в школе и в библиотеке, где занималась и делала домашние задания, домой приходила только ночевать.
Почти всегда печь была уже протоплена и на углу стояла кастрюлька или сковородка с едой. Анна таким образом пыталась задобрить дочь, от которой не знала чего ожидать, и которую начала немного побаиваться (в ее чреве росла новая жизнь, а «проклятая девчонка» может учудить, что ей на ум взбредет ... лучше не злить и не доводить до греха).
Регина ужинала и ложилась спать. С матерью и отчимом старалась не встречаться. Она поняла, что в этой семье места для нее больше нет. Да и было ли оно, это место. Была ли она, эта семья?
7. Часть вторая. Славный город Питер. Глава первая
Ранним утром поезд пришел на Витебский вокзал.
В самом разгаре были Белые ночи. Прохладный свежий воздух заставил девушку поёжиться, она достала тонкую шерстяную кофточку набросила ее на плечи и заспешила к зданию вокзала.
В справочном бюро Регина узнала, как добраться до Выборгского района, где находилось здание института, и отправилась в путь.
Уже близился полдень, взошло такое редкое, а потому желанное, в этом краю солнышко. Оно разогрело серый камень здания и тротуар возле него. Становилось жарко и душно, а Регина все еще продолжала сидеть у запертой двери с надписью " Приемная комиссия".
Наконец-то, уже ближе к полудню, возле нее остановилась пожилая, хорошо, даже вычурно, одетая дама, не в первый раз проходившая мимо и давно заприметившая девушку, сидящую на парапете и ожидающую невесть чего.
- Что ты здесь сидишь? Ждешь кого-то? - вопрос заставил Регину вздрогнуть и очнуться от полудремы.
- Жду, когда приемная комиссия откроется. Документы подавать в институт приехала.
- Рано ты приехала. До начала приема документов еще неделя. Первого июля приходи.
Регина встала, подняла свой портфель и, никуда не торопясь, не зная толком куда идти и как пережить эту неделю, побрела к трамвайной остановке.
