– Значит, если я вдруг перестану улыбаться, ты меня тоже «пересмотришь»? – Фред посмотрел на Герберта.
Голубоватая сфера молчала, и эта тишина была куда красноречивее любого ответа. Фред почувствовал, как его старое, детективное чутье, которое, казалось, умерло вместе с его физическим телом, вдруг проснулось. Здесь что-то было не так. И это была не просто "неприятность", а настоящая, смертельно опасная тайна, скрытая за фасадом идеального мира. И он, черт возьми, не был бы Фредом Юханссоном, если бы не попытался ее распутать.
Глава 4
В этот момент, когда холодная тишина Герберта повисла в воздухе, а за окном сияло это вечное, бездушное совершенство, в «Пространство Гармонии» Фреда вошел некто. Не с цифровым стуком в цифровую дверь, а просто возник, словно голограмма, материализовавшаяся из воздуха.
Это был мужчина. Высокий, подтянутый, с аккуратной стрижкой и идеально сидящим костюмом, который выглядел так, будто только что сошел с рекламного плаката. У него были те же пронзительные голубые глаза, что и у Фреда, тот же овал лица, даже та же едва заметная родинка над правой бровью. Но в отличие от Фреда, его спина была прямой, ни одной морщины не уродовало гладкую кожу, а взгляд был совершенно чистым, лишенным той усталости, что отпечаталась на лице старого детектива.
Он был Фредом. И он был не Фредом.
Герберт, висящий рядом, даже не дрогнул.
– Фредерик, – произнес вошедший голос. Он был спокойным, ровным, без единой хрипотцы, такой же, как голос Герберта, но с легким, почти незаметным оттенком авторитета. – Вы демонстрируете аномальное поведение. Ваши нейронные паттерны показывают нежелательную вариативность.
Фред почувствовал, как желудок сжался в узел, словно от слишком крепкого кофе. Он поднялся с дивана, инстинктивно ища что-то, чем можно было бы прикрыться, но вокруг была лишь пустота.
– Кто ты, черт возьми? – выдохнул он.
Лицо вошедшего было идеально спокойным, без тени удивления или раздражения. – Я – ваша оптимизированная когнитивная проекция. В данной реальности я выполняю функции регулятора эффективности. Можете называть меня Фредериком. Или, если вам угодно, Мистером Совершенство.
Фред поперхнулся воздухом, которого здесь не было. Мистер Совершенство? Его идеальная версия? Его собственный, черт побери, цифровой клон? Это было слишком даже для его циничного разума.
– Моя задача – обеспечить вашу беспрепятственную интеграцию и максимальную продуктивность в Пространстве Благоденствия, – продолжил Мистер Совершенство, его взгляд был прямым и немигающим. – Ваша нынешняя деятельность, включая попытки осмысления «несуществующих изъянов» и чрезмерное использование архаичной лексики, является контрпродуктивной.
Герберт, казалось, даже стал чуть ярче. – Мои данные подтверждают наблюдение регулятора эффективности, Фредерик. Ваша «несоответствующая» активность увеличилась на 17.3% за последние три часа.
Фред проигнорировал Герберта. Он не мог отвести взгляда от своего идеального двойника. В каждом его движении, в каждом взгляде была та безупречная, отточенная логика, которой Фреду так не хватало в собственной жизни. Он видел в Мистере Совершенство все то, чем мог бы стать, если бы не усталость, не разочарования, не пролитый кофе и не бессонные ночи. И это было пугающе.
– Значит, ты – это я, но без всего, что делало меня… мной? – Фред почувствовал странное смешение гнева и почти что жалости.
