Анна села в машину, шутливо грозя сыну пальцем, с легким сердцем и грустными мыслями. Понимает ли он, какая это ответственность – женщина с ребенком? Он такой эгоист.
И кран капал у них на кухне.
Она вырастила его, обманывая себя, что нет существа ближе и понятнее, но в сущности, что она знала о нем, о принадлежащем только себе одному? Ничего. Почти ничего, спасительное почти, пусть останется слабая надежда, что он не просто плоть от плоти.
Следующим вечером в магазинчике Юлии, он назывался «Товары для здоровья», Анна меланхолично раскачивалась в бамбуковом кресле-качалке, свесившись набок.
– Девица что надо, – говорила она, разглядывая свою красивую, ухоженную руку. – Надеюсь, Макс не станет затягивать со свадьбой.
Эти новые тоненькие браслеты – она наслаждалась их ненавязчивым позвякиванием на запястье.
«Боби!» «Боби!» «Боби ко мне!» На улице выгуливали джек-рассела.
– Я рада, что вы поладили. А у Мишки, представляешь, оказались, обалденные способности к языкам. Они записали его в специальную школу. Там его тестировали и подтвердили, что у него прямо неслыханный дар. Он их там всех поразил. С осени пойдет. Две училки сцепились, так хотели его в свой класс.
У Юли было два внука, Мишка и Сашка, шести и четырех лет. Один гений, второй просто вундеркинд. Рассказывать о них она могла вдохновенными часами. Слушая об их поразительной смышлености, Анна открыла в телефоне фотографию Маши.
– А вот моя внученька, – похвасталась она.
Юля бросила в экран быстрый взгляд.
– Нос твой.
И снова запела о своем Мишке. Необыкновенный, в трамвае все свернули шеи, когда он вдруг затянул рождественский хорал, думали Паваротти.
Анна отправила фото Маши питерской школьной подруге со словами «моя приемная внученька».
«Боби!» «Боби!»
Когда эта дамочка уже оставит свою собаку в покое?
Лавка Юли пользовалась в городе популярностью и приносила небольшой, но стабильный доход. Дело было поставлено хорошо. Изобилие полезных для здоровья вещей и продуктов с наклейками «био», «органик» и «веган» создавали почти религиозную атмосферу. В магазине продавались эфирные масла, пуэры, травы, простыни из бамбука, одеяла из эвкалипта, ионизаторы воздуха, кефирные закваски, соляные лампы, кварцевые шары, эбонитовые массажеры и многое, многое другое. Только зайдя внутрь, ничего еще не купив, вы могли почувствовать себя здоровее, ощутить непреодолимое желание закаляться, бегать трусцой, косить траву и петь мантры.
У Юлии был увлеченный и убедительный тембр голоса. Что бы она не советовала, ей верили безоговорочно. Рыжиковое масло? Боже мой, обязательно! Кукурузные рыльца? Что вы говорите, само собой! Шунгит? Гречишная подушка? О дары богов! О радость бытия! Несите, я беру все!
Ровно в восемь, в час закрытия, звякнул колокольчик, и канарейка в клетке запела, приветствуя завсегдатаев: вегетарианку Каролину с сыном Мартином. На Каролине зеленые индийские шаровары, лодыжки у нее вечно голые, на каждом пальце по два кольца. Мужа у нее нет, любовника тоже, но она переписывалась с программистом из Дели, регулярно присылавшим ей оригинальные рецепты вегетарианских блюд: кичари, сабуданы кичди, кхира, супа масурдала, ладду.
Мартин также был вегетарианцем, по крайней мере, так думала мать. Если кто-то пытался ее переубедить, утверждая, что ребенку, в особенности подростку, мясо необходимо, она в ответ только удивленно пожимала плечами:
