– Всё будет. Со временем, – я уже начинаю раздражаться на Дэни, за то, что она опаздывает.
– Зачем откладывать? Давай начнём прямо сейчас. Вот сейчас: что ты чувствуешь? – он вплотную, целует кончик брови, поток его дыхания заставляет меня прикрыть глаза. Целует в скулу. Его пальцы подрагивают, хотят сжимать сильнее, пока поцелуи подкрадываются к моим губам. Шепчет: – Тебе хорошо?
Я открываю глаза. Внимательно всматриваюсь в Серёжино лицо. Отблески мигающих авариек за моей спиной тонут в его расширенных зрачках, снова вспыхивают рыжим на коже, задавая всему его образу нечто демоническое.
– Эй, голливудская парочка! – голос Дэни позади. – Мне пора вас разлучить.
– Как всегда вовремя, – устало выдыхает он.
– Увидимся, – целую его в щёку.
Сажусь рядом с Дэни.
– Помаши Серёженьке ручкой, – блеет она.
Мы отъезжаем.
– Сегодня мы неплохо прогулялись, – пытаюсь придать своему голосу нотки радости. – Я же говорила, всё налаживается. Я ещё чувствую раздражение, когда нахожусь с ним, но всё реже.
– У меня к тебе серьёзный разговор. Только ты не нервничай.
– После таких слов трудно не нервничать.
– Извини, что порчу тебе настроение после свидания. Но я подумала, что ты должна знать.
– Ты видела Серёжу с другой девушкой? – слышу надежду в собственном голосе.
– Нет, Серёжа здесь ни при чём. Сегодня, когда ездила к тебе забирать сумку… Твоя мама позвала меня на чай, разумеется. Заставила съесть кусок пирога. А когда я вышла. Под дворником машины. Кое-что нашла.
Изучаю её лицо. Сглатываю.
– Что?
– Открой бардачок. Оно в самом верху.
Я дышу быстро. Даже чуть покачиваюсь. Ещё два коротких выдоха, и отщёлкиваю замок. Черная пасть раскрылась.
Жёлтый огонёк подсвечивает конверт. Белый. С пустыми графами «кому» и «от кого».
– Ты его читала?
– Конечно нет!
Беру конверт в руки. На всю лицевую сторону косо наклеена полоска бумаги. Капсом, чёрными буквами, простым шрифтом «Times New Roman» напечатано «ТВОЕЙ ЯНЕ».
Я даже не смею подойти к ней. Просто наблюдаю со стороны.
Саша окутана красотой. Над головой раскинуты по дереву тёмно-жёлтые гирлянды. Дымка от бенгальских огней проплывает медленно, как мистический туман обступает её фигуру. Фонтаны-фейерверки золотыми столбами бьют за её спиной. Саша держит обеими руками бокал, наполовину полный шампанского, и её пальцы гладят кружево богемского стекла. На плечах шубка из белого меха с серебристыми кончиками. Идёт к её серым глазам, их долгим разрезам, чуть приподнятым у внешних уголков, аккуратно подведённым чёрными линиями. В ней есть что-то схожее с красивым северным зверем. С волчицей, пожалуй. Нечто благородно-воинственное.
Губы сомкнуты, грустные. Какие теперь её губы на ощупь? Нельзя разобрать, пока не проведу по ним пальцами. Спущусь к шее. На ней тяжёлое ожерелье из крупных бусин.
Давит на горло желание.
Линия платья закрывает ключицы. Вниз взглядом по краю распахнутой шубки. Юбка в пол. Всё скрыто, кроме щиколотки. Чуть выставила ножку в мерцающей туфельке вперёд, вспорола тонкий слой пушистого снега на плитке каблуком. Насколько разрез её юбки высоко? Выше коленки? До середины бедра?
Сглатываю. Получить эту женщину снова, вернуть её себе – не меньшая жажда, чем брать в первый раз. Это будет в сто раз сложнее, после всего, что я сделал.
Саша встречается со мной взглядом. И тут же отводит глаза. Не единой морщинки над переносицей. Губы разомкнулись, и она что-то ответила собеседнику. Вымученно улыбнулась. Бросила на меня ещё один взгляд. Быстрый. Ничего не значащий для окружающих. Только для меня красноречивый.
