Мои Каракумы. Записки гидростроителя - страница 2

Под веселые напутствия провожающих взгромоздились мы на свои плавсредства и двинулись! В самый последний момент сунули нам два здоровенных куска сахара, у нас была буханка хлеба – вот и всё продовольствие: ведь мы рассчитывали за один день справиться. В качестве компенсации за услугу по перегону его лодки, хозяин этой посудины дал нам в дорогу свое ружье и штук пять патронов.

Сразу по протоке нас понесло так лихо, что приходилось заботиться не о движении, а о торможении и следить, как бы плот не ударил лодку. Было тепло, солнечно, мимо проплывали песчаные обрывистые берега узкой протоки, вода сама несла нас по всем извилинам и поворотам. Благодать! Нигде ни живой души и полная свобода! Ну, как тут было не запеть во все горло! Балыш подозрительно косился на меня: что за чудак?

Здесь пройдет Канал

Но быстрая протока привела нас к большому разливу, кругом все заросло высоким камышом, определенного русла нет и течения не заметно. Пришлось подналечь на весла. Тут выяснилось, что наш гибрид плота и лодки обладает не лучшими мореходными качествами. От хорошего гребка лодочку бросало вперед, но в этот момент натягивался буксир и на нашу посудину обрушивался рывок сзади. Было такое впечатление, что мы больше двигаемся назад, чем вперед. Много сил и сноровки пришлось ухлопать, чтобы хоть как-нибудь справиться с этим необъезженным «тяни-толкаем». Но, главное – куда же плыть? Сунулись в одно-два места и уперлись в берег. Где выход из озера? Пришлось выбраться на ближайший высокий бархан и с него убедиться, что выход из озера отнюдь не напротив входа в него. Еще несколько километров по протоке – и мы опять оказались в западне. Долго бы нам досталось блуждать в нем, если бы мы не использовали уже освоенный метод «берегового дозора»: это оказалось озеро непроточное, образованное заполнением береговой котловины. Здесь стояла тогда артель рыбаков. Только с большого бархана мы увидели, что забрались в тупик. Теперь уж мы определенно разделили обязанности – я на веслах, а Балыш с берега выглядывает направление.

Позже Вадька рассказывал, что именно с этого места слышал, как я где-то далеко горланил нашу «фирменную»:

Берег, принимай обломки,

Черепа морских бродяг!

Но до меня, как до тетерева на току, докричаться было невозможно.

Свидание с дамой из юрты

В обед съели полбуханки хлеба и половину сахара и только к концу дня добрались до места съемок. Здесь на пологом левом берегу стояла юрта. Балыш пошел и выяснил, что это пастухи казахи пасут в этих местах верблюдов. Сейчас мужчин никого нет, скоро будут. На хозяйстве осталась одна молодая женщина. Мы решили тут переночевать: за время этого путешествия натощак вымотались мы изрядно, да и времени до темноты совсем мало осталось. Взял я ружье, съездил на лодке и в два счета подстрелил утку, благо их кишело кругом, хотя стрелял-то я едва ли не первый раз в жизни. Отдали утку той женщине и уже через часок мы втроем дружно сидели перед мисками со свежей утиной шурпой. Утка быстро исчезла за приятной беседой, которую вел Балыш с дамой. Он задавал неторопливо дипломатические вопросы – когда вернутся мужчины, сколько всего их здесь народу, здоровы ли все, как себя чувствуют верблюды? А мужчин все нет. После ужина мы поблагодарили, посидели недолго и деликатно вышли из юрты «подышать свежим воздухом». Балыш говорит: «Пока мужчины не вернулись, неудобно в юрте оставаться». А надо сказать, после трудового дня и плотного ужина нас основательно разморило. Ладно, решили, что пока устроимся на плоту. Кое-как приладились, но тесно, жестко, а главное, комары грызут – спасу нет. Развели костерок на берегу, под дымом комарья меньше, а прилечь нельзя: плоский берег был влажным от солончака. Приляжешь на плоту, опять комары грызут, да и прохладненько.