Он последовал за мной без лишних сомнений, сказав остальным, чтобы «пока присаживались». Мы скрылись в тайной комнате, вход от которой был спрятан в стене, по дороге в зал. Сама комната представляла из себя помещение с зеркалом Гезелла, и использовалась Мартином для того, чтобы подслушивать что его «коллеги» говорят у него за спиной. По идее, я также не должен был знать об этом помещении, а потому тилацин справедливо удивился:
– Так ты знаешь об этом месте?
– Учитывая, что я тут живу, его было не так уж и сложно найти.
– Смышлёный лисёнок. – пожал плечами тилацин. Его, кажется, не особо расстроил вскрытый секрет, – Но ты явно хотел поговорить не о том, что я люблю шпионить за другими, верно?
– Да. Это насчёт товарища Гевары…
– Я заметил, что ты очень расстроен в последние дни.
– Ты… знал о том, что они задумали?
– Конечно. Мне о таких вещах сообщают. Но решение принимал Либеччо. Ты прекрасно знаешь, насколько Санта-Анна преданная ему собачонка. Если уж они что-то решили, то сделают это и без санкции Совета. Тем более, что Либеччо сейчас за главного – это его эпоха. Я не мог ему помешать и уж поверь, мне не нравиться то, как он с тобой обошёлся. Но и тебе бы стоит привыкнуть к тому, что твои любимчики смертны и с ними могут случаться неприятности, на которые ты не можешь влиять. Я понимаю, что это сложно принять, но тебе бы вообще не брать любимчиков…
– Это был мой личный проект, Мартин…
– Разве он был неудачным? Ты смог реализовать революцию на целом острове! Твой любимчик побывал в Конго, постоял на мавзолее, побыл министром, так ли мало твой доктор Гевара сделал? Кроме того, умер он как настоящий герой…
– Да, ведь ещё было Конго… Лулумбу тоже убил Либеччо.
– Ну убил и убил! Ты что же, каждого симпатичного тебе революционера будешь оплакивать? За будущие годы слёз не напасёшься. Их будут тысячи и тысячи, разных народов и культур!
– Они все напоминают мне Йозефа… Таким, каким он был в восемнадцатом году, когда мы только познакомились…
– Ты это переживёшь. И то, что твой старый друг умер с десяток лет назад тоже. Я понимаю, как это сложно. Но проживёшь с моё и десятки лет будут казаться часами и будет так плевать на смерти других… Чувства притупятся.
– Этого я и боюсь больше всего. Что стану в какой-то момент тобой.
– А что плохого в том, чтобы быть мной? Лично я, не жалуюсь уже семьдесят тысяч лет. Кроме прочего, в молодости я ничуть не отличался от тебя, особенно когда меня только-только избрали духи Альчеры. Знаешь, я тебе до сих пор не рассказывал, но у меня были в своё время не только свои докторы Гевары, но и свой собственный Йозеф. Моего звали Мауи. Но наша дружба закончилась даже куда болезненнее, чем твоя.
– Бывают истории хуже похищения в масонский орден, посещения загробного мира и последующего перерождения в новом статусе, в тот момент, когда все, кто тебя знал о тебе напрочь забыли, будто тебя и не было?
Он ухмыльнулся:
– Я убил его, чтобы спасти мир. По приказу Ванджина, но всё-таки с полным осознанием, что делаю то, что необходимо. Это была важнейшая часть моего роста над собой. Момент, когда я наконец перерос человека внутри и стал чем-то большим. Однажды и тебе предстоит…
– Слышать не хочу.
Мартин снисходительно улыбнулся, похлопал меня по спине и пошёл прочь из комнаты. Я остался один с полной уверенностью, что сделаю сегодня правильное дело.
