- А как же…
- Марина Игоревна, Вы сначала попробуйте. Нет ведь ничего дурного в том, чтобы попробовать, верно? Всего одно занятие, и если Вы откажетесь, я и слова не скажу. Идемте-идемте, мне надо успеть Вам все показать прежде, чем начнется урок, - ректор взял ее за руку и потянул из кресла.
- Как урок? – Марина тряхнула головой: неужто настолько ушла в себя, что на автомате на что-то подписалась? – Я не готова!
- Они тоже, - как ни в чем не бывало улыбнулся старик, открывая ей дверь. – И этим надо пользоваться. Если оставите их надолго без внимания, они успеют придумать какую-нибудь пакость. Ни в коем случае нельзя терять инициативу. Первое занятие назначено на шесть вечера – по расписанию вечерней школы. Ребят уже предупредили, они будут ждать.
- Но у меня же нет программы, – напомнила она, увлекаемая по коридору. – Какая тема урока?
- А какую хотите? – отозвался ректор. – Любая подойдет. Можете просто знакомство устроить. Дело ведь не в теме, а в том, чтобы показать, кто тут главный. Вы, главное, построже. Не заигрывайте с ними.
- Что Вы имеете в виду? – нахмурилась Марина, уже выходя из административного крыла.
- Женскому сердцу обычно жалко сирот, - пояснил ректор. – А Вы не поддавайтесь этому. Учительская любовь – это указка и розги.
- Физическое наказание? Пф. Лучший способ научить ребенка лгать и выкручиваться, – грубовато ответила Марина, словив личный триггер и даже немного взбодрившись из-за этого. – А еще – признак родительского или учительского бессилия.
- Хорошо, используйте свои методы, - кивнул ректор, увлекая ее по тропинке куда-то в густые заросли кустарника. – Мне без разницы, как Вы будете действовать, лишь бы хоть какие-то результаты были. Пригнитесь, тут ветки сильно разрослись.
Марина послушно пригнулась, недоумевая, почему от административного корпуса до учебного крыла следует идти через кустарник – от крыльца в разные стороны вели вполне себе качественные дорожки, выложенные камнем. Но ректор, видимо, боялся потерять инициативу и тащил ее кратчайшим путем. Как будто вид учебного крыла мог как-то повлиять на ее отношение к происходящему.
И действительно. Черное одноэтажное здание, показавшееся спустя десять минут быстрой ходьбы, нисколько ее не впечатлило. Несмотря на большой размер, оно заросло травой и кустарником со всех сторон. Деревянная пристройка у входа рассохлась и покосилась, а рамы выглядели так, словно их сто лет не подкрашивали. Еще и створки не везде плотно примыкали друг к другу.
- Это что, учебный корпус? – ужаснулась она. – Да тут зимой насмерть замерзнуть можно!
- До зимы еще далеко, придумаем что-нибудь, - отмахнулся ректор, явно довольный тем, что она уже начала примеряться к этому месту. – Только-только лето началось, новый набор зачислили. Зато весь корпус – Ваш. Можете делать в нем, что хотите. Мы его списать хотели. Но… Первый учебный корпус Академии, историческая ценность, Вы же понимаете.
- Из исторических ценностей надо делать музей, а не учебный класс, - возразила Марина, но на обшарпанность здания глянула уже совсем другими глазами. Действительно, в качестве музейного экспоната строение выглядело довольно интересно – уникальная смесь средневекового замка, готической архитектуры и чего-то вроде дворянской усадьбы.
- Сделаем, - пообещал ректор, открывая перед ней двери. – Комиссию пройдем, и будем думать. Пока Вы мне грозитесь сбежать, как же я могу вкладываться в Ваш класс? Это не частное предприятие, а государственное учреждение. За нецелевое использование средств меня по головке не погладят.
