Морозные узоры. Стихотворения и письма - страница 19
Таинственный, непостижимый сон!
В нем верует земля последней встрече.
Вселенский храм пред таинством зажжен.
Пред литургией запылали свечи.
Ждет чутко мир, и вот, как райский звон,
Как ангелов лепечущие речи,
Нисходит в мир с лазурной вышины
Немой привет Луны, моей Луны.
Встает она над миром бесконечным,
Прекрасное, как Вечность, божество,
В красе одежд, сияя телом млечным.
И вот любви вершится торжество.
Горя, исходит сердце счастьем вечным.
И Воскресение, и Рождество,
И Смерть слились мечтой неодолимой
В лик женщины, прекрасной и любимой.
И в тишине внимает звездный хор,
И слышит мир любви немой признанье.
Моим очам небесный светит взор.
Уста святые шлют устам лобзанье.
Ловлю я тихий, тихий разговор
Со всей вселенной, притаив дыханье.
«Люблю тебя», – мне говорит она.
Люблю! Люблю! Луна! Моя Луна!
1909 <22 октября. Нижний>
Миг
Страшней всего последний каждый миг.
Он жизнь ударом делит на две бездны.
Возник, упал, упал и вновь возник,
И вновь вознес над миром меч железный.
Вот и теперь повис он надо мной,
Грядущее овеяв темным страхом.
Оно таится грозной тишиной,
Он тишину окликнул новым взмахом.
Опять возник, ударил и бежит
И новые сечет и вяжет узы.
Упал во тьму, лишь след его дрожит
На вечном зеркале у вечной Музы.
1910 <11 апреля. Одесса>
Обман
<Е. А. Скворцовой>
Опять, младенец – день голубоглазый,
Не вынес ты бесцельного обмана
И, зажигая синие алмазы,
Плывешь, согбенный, в сединах тумана.
Тобой луга цвели и золотились,
Леса дышали и струились реки,
Но, ожидая, тихо истомились.
И сам ты, истомясь, угас навеки.
Так, умер ты. Но, солнцем вновь рожденный,
К живительному гробу пригвожденный,
Всё веровать в себя не перестанешь,
Покуда мир и вечность не обманешь.
1910 <19 июня. Щербинка>
«Мелкие звезды на небе синем…»
Мелкие звезды на небе синем,
Месяц унылый, родной и милый.
К седым пустыням объятья кинем:
Небес светила – миров могилы.
Мертвые солнца, мертвые очи,
Как вы далёки, как одиноки!
В глухой полночи глубокой ночи
Часы жестоки, безмерны сроки.
Полночь льдяная горит мирами,
Очи их сухи и тишь в их слухе.
Трещат кострами, встают горами,
Слепы и глухи, ночные духи.
1907 <12 июля. Серноводск>
Колокольчики
Помню зори, сверканье потока,
Переливы весеннего смеха.
То звучало далёко, далёко
Колокольчиков звонкое эхо.
Колокольчики пели и звали,
Я не слушал лесного потока.
Вдохновенные сны отсняли
И исчезли далёко, далёко.
Я стою и зову их. Напрасно!
Безглагольно суровое эхо.
На багровом закате безгласны
Колокольчики детского смеха.
1905 <15 июня. Щербинка>
«Я возвращался утром. Было…»
Я возвращался утром. Было
Темно на площади седой,
Но по дворам весна бродила,
Журчала улица водой.
Еще видений вереницы
Клубились на карнизах крыш.
Но карканьем веселым птицы
Рассветную пугали тишь.
Казались странны, были дики
В тумане утренних часов
Мечты венчанного владыки
И упования рабов.
Весь мир беспомощен и жалок.
Зачем опять заря встает?
Куда стремится этих галок
Бесцельно-радостный полет?
1906
«Пробило три. Не спится мне…»
Пробило три. Не спится мне.
Вставать с постели нет охоты.
Луна на трепетной стене
Рисует окон переплеты.
Обоев дымчатый узор
Чертит условленные знаки.
В ночную тишь кидаю взор,
Ищу ответа в лунном мраке.
Жизнь обесценена, как миг.
Опять, как нынче, завтра будет.
О, если б разум мой постиг
Тот страшный смысл, что сердце будит!
Но тщетно ждать. В раздумья час,
Я знаю, сердце не ответит.
Одной луны холодный глаз
Мою мечту поймет и встретит.
Бледнеет мрак. Луна зовет.
Похожие книги
Борис Садовской (1881–1952) – заметная фигура в истории литературы Серебряного века. До революции у него вышло 12 книг – поэзии, прозы, критических и полемических статей, исследовательских работ о русских поэтах. После 20-х годов писательская судьба покрыта завесой. От расправы его уберегло полное забвение: никто не подозревал о том, что он жив.Настоящее издание включает в себя более 400 стихотворений, публикуются неизданные и несобранные стихи и
Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1
Дмитрий Петрович Шестаков (1869–1937) при жизни был известен как филолог-классик, переводчик и критик, хотя его первые поэтические опыты одобрил А. А. Фет. В книге с возможной полнотой собрано его оригинальное поэтическое наследие, включая наиболее значительную часть – стихотворения 1925–1934 гг., опубликованные лишь через много десятилетий после смерти автора. В основу издания легли материалы из РГБ и РГАЛИ. Около 200 стихотворений печатаются вп
Что мы знаем о блокаде Ленинграда? Дневник Тани Савичевой, метроном, стихи Ольги Берггольц – вот наиболее яркие ассоциации. Как трагедия стала возможна и почему это произошло лишь с одним городом за четыре страшных года войны? В этой книге коллектив российских историков обращается к ранее опубликованным архивным документам, шаг за шагом восстанавливая события, которые привели к голоду сотен тысяч ленинградцев. Дополняя источники статьями и коммен
Генеалогия, алгоритм поиска родословной, практические советы и рекомендации, автофикшн, философия времени, путешествие по городам и пяти странам, путешествие во времени и пространстве… Можно ли это уместить в одну книгу? Можно, если это родословный детектив-путешествие, вобравший в себя реальные и вымышленные события, которые невозможно отделить друг от друга. Такого вы ещё не читали. Книга, которая писалась десять лет. Нет, всю жизнь. И она не о
Героиня книги «Зеркало-псише» Марья Ивановна Ушкина проходит путь от детства до зрелости, сопровождаемая субличностью зазеркалья. Иногда с лирической светлой грустью, иногда с юмором и самоиронией героиня проживает свои ошибки. Зачёркивает летние дни сложного детства и отрочества в календарях, составляет список своих поклонников, покидает любимого, придумывает теорию жизненных циклов и щедро делится творческим анализом собственных ошибок.
«Алая заря» свидетельствует о возвращении на Землю сотворённого человека. Казнь (заклание) и Пробуждение (оживление трупа) – не вымысел. Это быль. Адам Антихрист – человек, сотворённый в истине (Дух истины). И это факт.
Оставленная самыми дорогими и любимыми людьми, Рейчел Дельверн с диагнозом острой социофобии, попала в психиатрическую лечебницу города Нью-Йорк. Убийственные воспоминания, колющие сильнее любого укола с диазипином, любимые и ненавистные лица из прошлого, посещающие ее в кошмарах, ставший родным лечащий врач, неоднозначные чувства к симпатичному интерну, ежедневная жесткая самокритика, постоянная борьба с чувством ущербности, с душевной болью и,
Непридуманная история о поиске себя в пространстве самых заветных мечт. Таких, о которых вслух и говорить страшно. От которых в груди теплеет, а по спине топчутся мурашки. Тех, до которых руки не доходят, потому что «таким точно не заработаешь».Современный мир изобилует историями успеха, но о его цене рассказывать не принято. Редко кто осмеливается делиться тем, что переживает на пути к заветному, с какими трудностями сталкивается и как справляет