Место, где мы стояли на якоре, напоминало огромное морское болото, покрытое маслянисто-мутной водой, – ни движения, ни ветерка, ни крика чаек. Мы как-то пробовали ловить рыбу! Опускали леску, грузило стукалось о песчано-скалистое дно на глубине пятнадцати метров, и ни одной поклевки, будто все вымерло. «Ну должна же быть хоть какая рыба!» – надеялись мы. И как-то вечером на баке я увидел боцмана, выпиливающего что-то из металла.
– Что это ты на ночь глядя делаешь? – спросил я.
– Блесну из мельхиоровой трубки. Смотри, внутри для веса залил свинцом. Сейчас прикреплю тройник и попробую на хищную рыбу, – ответил он.
– Ну давай, поглядим.
Прожектор, установленный на судовой мачте, освещал кусочек водного пространства. Боцман раскрутил леску с блесной и, как заправский рыболов, закинул снасть метров на пятьдесят, после чего стал медленно вытягивать ее, поддергивая. И вдруг леска в его руках сильно натянулась и потянуло в сторону.
– Сидит что-то крупное, – хрипло сказал он. – А ты говоришь рыбы нету.
Боцман подтянул леску ближе к борту, и мы увидели на поверхности воды извивающую, как змея, рыбу в метр длиной.
– Аккуратней тяни, чтобы не сорвалась! – закричал я.
– Без тебя знаю. Не мешай.
С трудом он вытащил улов на палубу. Длинная, вытянутая с боков серебристая рыбина с острыми зубами дергалась и прыгала так, что ее невозможно было схватить.
– Вот это мощь! Смотри, почти на хвосте скачет, – заметил я.
– А ты знаешь, что это за рыба? – спросил боцман.
– Нет, первый раз вижу.
– Это, брат, рыба-сабля. Посмотри, какая она тонкая и блестит, как клинок. Мясо этой рыбы необычайно вкусное.
– Ну все, значит с голоду не помрем, – пошутил я
К сожалению, больше поклевок у боцмана не было. Но, как говорится, лиха беда начало, почин сделан. На следующий день несколько заядлых рыбаков тоже попытались поймать что-нибудь на самодельные блесны. Так на наших столах стали появляться рыбные блюда. Но это был не выход из положения, и наконец капитан договорился с компанией о закупке продуктов с тем условием, что мы сами поедем на базар и закупим, что надо, это будет дешевле и качественней. На том и порешили. Связались по рации с буксиром и нашли человека, который покажет базар и поможет общаться с продавцами.
Съездить на берег хотелось многим, но выбрали человек шесть во главе со старпомом. Ранним утром подошел буксир и забрал счастливчиков, на которых мы смотрели с завистью. День прошел в долгом ожидании. И только поздно вечером, часам к десяти, буксир, вся палуба которого была забита ящиками с продуктами, вернулся. «Вот это другое дело!» – приободрились мы. Было приятно смотреть на такое изобилие.
Погода была тихая, безветренная, но моряков на буксире штивало так, будто попали в сильнейший шторм: двигались по палубе, чуть ли не падая. Сразу видно – оторвались по полной. Один молодой матрос от избытка чувств, возвращаясь на судно, порвал свой паспорт и выбросил за борт. Зачем он это сделал? Вразумительного ответа не последовало. Наверное, крыша немного поехала, молодой организм не выдержал испытаний. Позже его списали с судна и больше он в море не выходил. На этом поездки в порт закончились.
Однако мой контракт близился к концу. Я написал заявление на отпуск в надежде, что подтвердят замену, и, как ни странно, обещали через пару недель прислать. Радости моей не было предела. Наконец-то домой! А пока, находясь в кают-компании, я наслаждался хорошим ужином с мясом, жареной картошкой и салатом из помидор и огурцов. Перед этим мы со старпомом выпили по стопке водки, которую он приобрел, закупая продукты на базаре. Оказывается, как человеку мало надо, чтобы почувствовать прелесть жизни независимо от ситуации. Как сказал много лет назад вождь всех времен и народов товарищ Сталин: «Жить стало лучше… Жить стало веселее».
