Через две недели прилетел механик. В течение дня и последующей ночи он принял все дела, подписал приемо-сдаточный акт, ну и все, свобода. Рано утром я и еще двое мотористов с сумками погрузились на буксир. А через пару часов подошли к причалу, где нас должен был встретить представитель – судовой агент, занимающийся устройством в гостиницу, обеспечением билетами на самолет и заказом такси. Но на причале никого не было. И чего делать в таких случаях?
Вдали виднелось двухэтажное здание и несколько пристроек к нему. Мы стояли минут тридцать, не зная куда идти и к кому обратиться, пока из здания не вышли два человека в камуфляжной форме и не подошли к нам. Они что-то спросили на французском, я ответил на английском… Естественно, друг друга не поняли.
– Алексеевич, они что, по-английски совсем не понимают? – спросил меня моторист.
– Эти бараны, чувствую, ничего не понимают, – ответил я.
И тут «бараны» расхохотались.
– Так вы русские? Так бы сразу и сказали!
Нам повезло: эти ребята-пограничники, оказывается, много лет назад заканчивали университет в Ленинграде и прекрасно разговаривали на нашем языке. Тут же позвонили агенту. Никто нас не проверял и не досматривал, как полагается в таких случаях, только и были разговоры, как здорово проходили времена во время учебы в Советском Союзе. А затем и наш агент подъехал, тоже бывший студент Ростовского института. Вот тебе и Конго с официальным французским языком!
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
