Внедрение прошло успешно. Пауль Ройтман стал Гуннаром Неслундом – шведом с немецкими корнями. Неслунд-Ройтман, как помощник главы компании, неотступно следил за своим шефом. И все же с началом войны с Советской Россией появились факты, говорящие, что Отман вошел в контакт с советской разведкой. В дальнейшем Отмана пришлось убрать, и компанию, поставлявшую руду в Германию, стали контролировать немцы.
После у него, у Пауля Ройтмана, была работа в разведшколе, служба в охране ракет ФАУ, трагедия с той самой французской деревушкой, из-за которой он «загремел» на 8 лет, и, наконец, охрана «Морского чёрта».
…Пауль Ройтман оторвался от воспоминаний, взял в руки лейку, набрал воды из крана. Что ему осталось в жизни? Воспоминания, да поливка цветов… Тоска…
В это время заскрежетали тюремные ворота, и во двор въехал автомобиль. Ройтман следил за его передвижением и вдруг поймал себя на мысли, что если приехал тот самый американец, агитировавший работать на их разведку, то сейчас, когда все осточертело, он, Пауль Ройтман, ответит утвердительно. Но из машины вышел совсем другой человек.
– Для такого заведения, как тюрьма, вы неплохо выглядите, – Брайтнер первым подал руку и улыбнулся.
Они медленно пошли по садовой дорожке, усыпанной мелким гравием.
– Относительно вас могу сказать тоже самое, – Ройтман тоже сделал попытку улыбнуться, но у него не поучилось. – Только тюрьма, наверное, здесь непричем.
– Ошибаетесь, дорогой Пауль, еще как причем. Довелось мне побывать в шкуре узника тюрьмы Шпандау. Разве можно было оставить на свободе группенфюрера СС? Три года назад вышел. Слежу за собой: регулярно плаваю, делаю утреннюю зарадку.
– И активно работаете?
– О, да от вас ничего не скроешь. Конечно же, работаю, тружусь на благо Германии.
Брайтнер остановился и изучающе посмотрел Ройтману в глаза, как когда-то делал много лет назад:
– А вы не желаете поработать на благо Германии?
Ройтман почувствовал волнение:
– А от Германии что-то осталось?
– Ну, ну… зачем так говорить. Вас в каком году арестовали?
– В одна тысяча девятьсот пятьдесят втором.
– Даже тогда были признаки возрождения.
– Но я-то находился в Испании. Скромно владел магазином спортивных товаров и о Германии знал только одно – что их две: Восточная, которая находится под властью Советов, и Западная, ее контролируют англосаксы…
– …которые не мешают нам развиваться. Даже в области спорта. Вы знаете, что сборная Западной Германии стала чемпионом мира по футболу?
– Не может быть!
– Да-да, чемпионом мира. В финале мы обыграли фаворитов венгров. Но это случилось три года назад.
Они зашли в небольшую беседку, которая была местом для курения. Брайтнер достал сигареты, предложил Ройтману. Тот не отказался, лишь посетовал по поводу услышанного:
– До нас такие вещи, футбольные чемпионаты, не доходят, не положено. Помню, в 1950-м, когда я еще был на свободе, чемпионами стали уругвайцы. С удовольствием следил за этим из газет.
Пару минут они курили. Потом Брайтнер спросил:
– Ну, так как? Есть желание работать на благо новой Германии? Вы же инженер!
Грустная улыбка мелькнула на лице Пауля:
– Господин Брайтнер, я прекрасно знаю, кто вы, а вы знаете, на что я способен. Мне вы хотите предложить работу в той же сфере, что и во время войны?
Брайтнер ответил не сразу, курил, размышлял:
– Помните далекий 1939-й?
– Ноябрь?
– Да, ноябрь. Тогда, после взрыва в мюнхенской пивной, я предложил вам работать в Службе безопасности, заметив, что это не предложение, а приказ. Сейчас готов сказать то же самое: вы немец и должны работать там, где наиболее нужны. И это не предложение, это приказ!
