Он вздыхает и снова ведет языком по щеке. Но уже медленнее, и на этот раз я ощущаю силу и мощь, которые волнами расходятся от его тела. Мне страшно – эта бездна может захватить меня в свой водоворот, схлестнуть цунами, обрушить оземь. Это ощущение его физического превосходства над моей ранимостью и легкостью будоражит, и в крови начинает бурлить настоящий коктейль эмоций, который подпитывается запахом, беспрекословно заполняющим пазухи моего носа.
Он медленно отстранятся от моего лица и снимает с глаз повязку. Это невероятное облегчение – ощущать себя свободной. До этого времени я была словно закованная в кандалы, настолько несоответствие зрительной и внутренней картинок дезориентирует.
Едва глаза привыкают к свету, я буквально тянусь вперед с распахнутой душой. Резкий свет словно режет сетчатку, выжигая собственные солнечные коридоры вглубь моего мозга, но я жмурюсь не сильно – игра света служит доказательством того, что я все еще жива!
И в этот момент мужчина резко сдирает с моих губ тугую повязку. Воздух толчками вбивается в грудину, и кажется, что я не могу надышаться – так и лежу с открытым ртом, втягивая в себя свежий воздух, буквально до ломоты в легких.
Вместе с солнцем, воздухом, меня наполняет вполне объяснимая, пьянящая радость.
Я жива!
И тут… я ощущаю вдруг, как картина вокруг меняется. Свет, бьющий в глаза, продирающийся сквозь длинные ресницы, пропадает – надо мной нависает черная гора. Я понимаю, что его настроение резко меняется, но не могу найти подходящую причину этому. Вот только он лежал и проводил языком по моей щеке легко и непринужденно, спокойно, как тут…
Всеми фибрами души я ощущаю, что сейчас от него исходит жар. Даже аромат тела меняется – из свежего становится тягучим, древесным с мускусными нотками. Распахиваю глаза и тут же жалею об этом: его огромные, черные колодца в обрамлении фарфорово-белых белков кажутся еще больше, чем в тот раз, в кафе, когда он впился в мои губы своим хищным поцелуем.
Он смотрит и жадно ловит каждую эмоцию, которая выползает из моего нутра наружу, на волю. И будто бы облизывается, когда мои ощущения меняются от радости к страху, а от страха – к ненависти и отвращению.
Между нами все замирает, и я боюсь пошевелиться – потому что в ту же секунду, в то же мгновение он (я знаю это точно!) сорвется с места и сделает что-то, что может мне не понравиться.
Потому что сейчас он больше, чем когда-либо, похож на хищника: охотится из –за угла на свою жертву, выжидая, планируя, строя одному ему понятные теоремы движения. Очень похож на огромную кошку…нет! На невероятно большого пса, готовый к тому, чтобы броситься вперед, на врага, на кость.
Он смотрит очень внимательно, и мне кажется сейчас, что от его решения, которое колотится в его сердце, зависит моя жизнь. Что он решит сделать сейчас? В его силах переломить мою тонкую шею…
Мужчина смотрит в мои глаза. Опускает взгляд на губы, а после – на ключицу. Глаза его темнеют, когда он медленно и очень по-свойски переводит взгляд на мою объемную грудь. Я даже задерживаю дыхание, чтобы она не вздымалась так высоко и часто.
Он ухмыляется, но улыбки на его лице нет.
И в это самое мгновение я чувствую тяжесть его тела на себе.
Он медленно, будто боясь раздавить, опускает вес своего тела на мое, удерживая себя на сильных руках, расставленных по обе стороны от моих плеч. Смотрит мне в глаза так, будто не может, не желает разрывать зрительный контакт.
