Как же. Надейся и жди. Небось уже полные карманы кандидатов насшибал добрый дядюшка Эльдар. Просто вслух никому не рассказывает, чтобы тётю Гелю заранее в нокаут не уложить.
Ну, и если за своих дочерей она хоть дёргаться будет, пытаясь образумить дядю, то за меня никто из них слова не замолвит.
Именно в тот момент, когда взрослые обменивались рукопожатиями, когда дядюня улыбался, показывая коренные зубы, и хлебосольно разводил руками, приглашая дорогих гостей к столу, я вдруг поняла, что нужно бежать отсюда, пока не поздно.
Задержалась я что-то. Пора и честь знать. Срок попечительства давно закончился. Будь я умнее и сильнее – уже бы давно распрощалась с дорогими родственниками. Но за четыре года привыкла, расслабилась и боялась, наверное: ни кола, ни двора, ни крыши над головой.
Справедливости ради, у Айдановых жилось мне неплохо: отдельная комната со всеми удобствами, одевали, обували, за стол сажали, карманные деньги выдавали. Под замком не держали. Грех жаловаться.
А то, что шпыняли или попрекали изредка (и то больше тётка, когда дядя не слышит), так это и понятно – привыкла. Не родная.
– Мне вот интересно, почему нас за стол не приглашают. Всё семейство, так сказать, – шипела Шуша, – дискриминация какая-то. Ну, ладно ещё тебя, а я-то в чём провинилась? Рыжая, что ли?
– Моложе, – мстительно процедила я. По-волчьи жить, по-волчьи выть. Это ей за «ладно ещё тебя» удар. – Вдруг больше понравишься. Это мне надо обижаться. Я уж точно ничьё внимание не перетяну.
– Дура ты, Несска, – вздохнула Шуша. – У тебя, наверное, позднее зажигание. Когда смотришь – ничего особенного. А потом бац – и выдурилась. Поздний цветок вроде как. Такие, как ты, стареют медленно. А мы пых – и нет той красоты, что раньше. Ты на мать нашу глянь. Ей никакие ухищрения не помогают. Старая. Папка небось от неё налево бегает. К любовнице молодой.
Шушина осведомлённость во всех вопросах коробила. Не по годам развитая и слишком приземлённая. И цепкая, как репей. Если ей дядюшка мужа не по нраву найдёт, истерику закатает. Эта за себя постоять умеет.
– Пошли вниз, проберёмся поближе. Там дверь для слуг есть, подслушаем, что да как, – потянула сестра меня за руку.
Мне бы вырваться. Лучше ничего не знать и не видеть. Я б всех тут напалмом спалила, дай мне волю. Но Шуша всё равно побежит шпионить, а потом придёт сплетнями делиться. И уж лучше всё собственными ушами, чем потом интерпретации на тему в Шушином исполнении слушать.
13. Глава 13
Ян
– Ты мне нужен.
Отец, как всегда, на мелочи, вроде приветствия, не разменивается. Вынырнул, рявкнул, все встали по стойке «смирно», а потом спешат и падают, чтобы ему угодить.
У отца две семьи. Одна официальная, вторая – «для души». Не удивлюсь, если и третья где-то там имеется на тех же условиях. Я уж молчу о сменяющихся, как времена года, любовниц.
Если учесть, что душа у отца – понятие номинальное, не больше горошины из стручка его не самых сильных достоинств, то плодить сущности для него – всё равно что кофе утренний выпить.
Я даже не заикаюсь, что у меня есть свои дела. Это бесполезно. Я вечный должник, связанный по рукам и ногам.
– Алло, Ян! Ты слышишь меня? – в голосе отца – раздражение. Он не скрывает своих чувств. Незачем. Он может позволить себе всё.
– Слышу, – стараюсь казаться спокойным. Это его всегда бесит ещё больше, а мне доставляет удовольствие выводить его из себя.
