К вечеру солдат вернулся. Спрашиваю у него, что там и как. «А что толку, что привезли? Её только на операционный стол положили, она тут и умерла. Только на фронт попала. В первый же день… Вот вам и блинчики…»
«Явись немедля!»
«Передали мне записку от замкомандира полка. В ней написано: «Явись не медля». Всё раздельно. Грамотный, замполит же! Подполковник, между прочим… Что ж поделать? Через плавни нужно перебираться, через реку Миус. Раз уже есть приказ: «Явись немедля!» – надо выполнять. Хоть и глупая записка, но приказ есть приказ. Немцы с высокого западного берега прекрасно просматривали и простреливали восточный, на котором были мы. С большим трудом я перебрался туда, захожу в блиндаж и докладываю, что прибыл. Спрашиваю его: «Что с Вами?» Он мне отвечает: «У меня, кажется, температура». Я готов был ему морду набить! Днём преодолеть такую полосу препятствий – дойти до дамбы, после дамбы какое-то расстояние просто по открытой местности, потом через Миус на лодке переправиться, потом ещё перебежками по крутому берегу, хотя там уже меньше видно – и после этого услышать про температуру! Я сказал, что на ощупь температуры нет, а градусник с собой я не брал. И пошёл восвояси».
Чуть не утонул
«Чуть не утонул. Весной дело было. Стояли мы рядом с небольшой речушкой на Украине. А мне нужно было тогда в полк попасть. Из реки камни выступают, и я по этим камням туда раз-раз и перешёл через речку, даже ноги не замочив. Это было рано утром, а вечером обратно иду, а там вместо речушки поток воды несётся – снег растаял. Понял, что так же перейти назад не получится. Думаю: как же мне быть? Вдруг вспомнил – выше по течению есть взорванный мост. Подошёл, смотрю – нет, здесь тоже не перейти. И тут возле моста вижу течение спокойное, и вода местами льдом покрыта. Мне бы, дураку, лечь на лёд и катиться или ползти. А я ногой лёд пробую – вроде держит – и дальше продвигаюсь. Ещё шаг – трещит лёд, но держит. Ещё шаг – бах! – проваливаюсь в воду под лёд, а под ногами дна не чувствую. Пытаюсь на лёд залезть, а он ломается. А меня начинает тянуть вниз: на мне шинель, сапоги, ремень, пистолет в кобуре. Одежда быстро намокла, ещё тяжелее стала. Долго барахтался, за лёд хватался, наконец, почувствовал под ногами дно и выбрался с трудом. Прибежал в аптеку к моему другу Мише Романенко. Тот мне дал сухое бельё и отправил меня на печку, ещё сто грамм спирта мне прибавил. Утром просыпаюсь – хоть бы насморк был, самочувствие прекрасное. А сейчас если бы такое? Можно было бы уже «Скорую» вызывать. А тогда со здоровьем всё нормально было».
