- А ты погреться заглянул? - хихикает.
Ну что за дурочка?
И главное меня не напрягает. Наоборот, нравится. Реально прет - вгоняю в нее член и смеюсь. А потом хватаю пальцами за подбородок, поворачиваю голову к себе, чтобы еще какую хрень не ляпнула, и впиваюсь поцелуем: трахатьсяс ней хочется сейчас чуть больше, чем смеяться.
Отрываюсь и даю отдышаться.
- Слишком много болтаешь, - говорю нарочито сурово и подношу пальца к ее рту, начиная двигаться внутри, - Соси.
Ника засасывает два пальца, и делает встречное движение, так что раздается пошлый шлепок, и снова, снова, у меня аж глаза закатываются, как это ощущается все вместе. Ее язык и влажный рот, тесная щель, карамельного цвета кожа, стоны, хлюпанье, запах секса, которым уже успел пропитаться номер, страстные движения… Переворачиваю, ставлю на четвереньки, наматываю волосы на кулак, как мне до этого и представлялось, и долблюсь в нее на огромной скорости. Вгрызаюсь в светлое плечо зубами - она в ответ засаживает свои когти мне в бедра, рычит, когда я вдавливаю ее лицо в подушку, чтобы не орала так - на крики же пол отеля сбежится - и чуть отстраняюсь, потому что хочу много всего и сразу, но больше всего - смотреть, как исчезает между двух круглых половинок и розовых лепестков член.
Я успеваю опробовать всего несколько поз, прежде чем снова кончаю. И снова, похоже, рановато.
Ника не успевает за мной.
Выглядит вполне довольной, щеки раскраснелись, как от маски с клубникой, глаза блестят, а губы искусаны… Но я не хочу чувствовать себя должником.
- Ты ч-что делаешь? - распахивает изумленно рот, когда я избавляюсь от презерватива и скольжу вниз, закидывая ее ноги себе на плечи.
- Равняю счет, - опускаю со смешком голову.
10. Пизже, чем в Париже, чем в Париже — пизже
Я не такая.
Вот честно.
Была.
Теперь все в прошедшем времени, да?
Была девственницей, была замужем… была приличной женщиной.
Почему-то осознание, что теперь я женщина очень даже неприличная, способная трахнуться с горячим незнакомцем в гостиничном номере, да еще при этом стонать и орать от удовольствия, приходит ко мне в момент, когда этот самый незнакомец опускает свою светлу головушку между моих ног. И доказывает, что пальцы и член - это не единственный его рабочий инструмент.
Так сладком мне давно не было.
Сладко, голодно и наполнено одновременно.
Это все неприличные женщины так себя чувствуют? Тогда я согласна. Я прям даже агитировать буду. Из солидарности. Чтобы каждая могла словить подобный кайф. Встану впереди колонны неприличных, буду размахивать флагом «Каждой приличной по скорой секс-помощи». Чтобы в Думе приняли соответствующий закон. И такие секси-доктора в специальных машинах с тонированными стеклами разъехались во все концы страны.
- А-аааа…. - ловлю широко открытым ртом воздух, трясясь, как припадочная. Изогнутое струной тело замирает на пике… и безвольно падает на подушки.
- Ты там тоже клубничная, - сообщает чем-то довольный Демид с соседней подушки. Спустя бесконечное количество времени или спустя минуту. В моем состоянии все кажется немного нереальным.
Сообщает… и облизывается.
Вот это облизывается что-то цепляет глубоко внутри. Там, где была сотня предписаний: от «Партнеры перед сексом должны тщательно мыться» до «Оральный секс - это повинность ради прелюдии». От «Все эти звуки, хлюпанье, смазка - это фу какое» до «Орут от удовольствия только в порно и то не по-настоящему».
