Оказывается можно и так.
Грязно, липко, мокро, жестко, вкусно во всех смыслах…
Я тоже хочу!
Я же теперь неприличная!
- Ложись, - командую как настоящая доминантрикс.
- Так я уже… - смеется.
- Значит лежи, - показываю язык.
Достаю незаслуженно забытую бутылку шампанского, бокалы, недоеденную клубнику и… наручники.
Брови Демида удивленно ползут вверх. Явно на последний предмет реагирует.
Я неприличная и творю, что хочу с этой ночи! Все уже решила, да… Но почему-то считаю необходимым объясниться.
- Это подарок моих подружек, - киваю на коробку.
- Наручники и презервативы? - он в явном недоумении.
- Наручники, презервативы и врач по вызову, - щеки вспыхивают. Вот вроде нечего стыдиться, да и глупо это… Но все равно неловко. Да и плевать… Это же всего на одну ночь, да? Пусть даже решит, что я и сама ненормальная, раз у меня такие ненормальные подруги. Или что со мной все не очень, раз нет мужика - и единственная возможность заняться сексом это заплатить. - Подарок на день рождения.
- Который был… ? - тянет.
Я мельком смотрю на время. И хихикаю. Не такой уж скорострел.
- Через полчаса закончится.
И чокаюсь с ним бокалом.
Демид, кажется, немного растерян. Что и подтверждает словами:
- Теперь понятно. Но... вообще-то я привык на вечеринки ходить с подарком.
- Ну ты уже вручил… - снова хихикаю. Кажется я теперь не только неприличная, но и легкомысленная. И дурная. Настоящая блондинка. И не скажешь, что юрист с магистерской степенью в области трудового права. И добавляю деловито, - Есть еще кое-что, что ты можешь мне подарить.
И машу перед его лицом наручниками.
- Меня или тебя? - смотрит потемневшими глазами и отставляет бокал. Кажется у него снова встает.
- Тебя, - отвечаю уверенно. Может и не очень уверенно. Картинка, где пристегивают к перекладине кровати меня слишком живо разворачивается перед внутренним взором. Но я же решила.
Подчиняется.
Дергает руку, что действительно обездвижен. Откидывается на спинку и смотрит с интересом. А я сглатываю слюну, внимательно изучая пока только взглядом мой «подарок». Тот от этого только увеличивается.
Ух, Ника - золотые глазки.
- Как ты любишь? - спрашиваю тихонько.
- Ника, тебе не обязательно…
- Как. Ты. Любишь, - прорезаются в голосе требовательные нотки.
- Жестко. Быстро. Глубоко. До спазмов и твоих слез, - перестает выпендриваться. И голос у него такой... Ради него можно и поплакать.
Я киваю и придвигаюсь к нему ближе, обхватывая основание рукой и облизываясь.
«Уи-и» - верещит очнувшаяся вагина.
«Это не тебе»,- самодовольно сообщают губы.
«Это вообще ему», - строго напоминает либидо, становясь на колени.
«Нам тоже понравится», - не соглашается моя чрезмерно разговорчивая подружка.
«Нам» и правда нравится. Настолько нравится, что «мы» едва снова не кончаем в процессе - хотя прежде я не замечала за собой особого удовольствия от такого вида секса.
Зато кончаем в душе.
И потом, допив игристое и сменив все поверхности в номере. И перепробовав, кажется, все позы.
Последний оргазм особенно тягучий, темный, перечный… я сама растекаюсь после него по поверхности кровати, проваливаясь в тягучий же и сладкий сон, чувствуя, как по-хозяйски сверху кладет свою руку Демид…
А когда просыпаюсь, в номере уже никого нет.
11. Еду и рулю, в Питере температура близится к нулю, но я протестная натура
«Ушел», - констатирует мозг.
«А вот теперь можно и покурить», - сыто потягивается либидо, подкуривает и передает сигарету вагине.
