«Они не знают, что делают... - билась в моем сознании мучительная мысль. – Они даже не понимают, что делают!»
Талисманы!
Я помнила, что в потайных карманах платья у меня спрятаны талисманы, которые могли бы помочь обездвижить выгорней или даже усыпить. Спасение – вот оно, совсем рядом, оно со мной, но – боги, мне не дотянуться!
Если бы мои руки не были связаны, думала я, делая отчаянную попытку встать.
Но когда мне уже удалось подняться на колени, большие руки схватили меня за плечи и опрокинули обратно. Запах сухой листвы – запах сырости и земли, - окутал меня лишь на несколько мгновений, а на смену ему пришли другие.
Меня обволокло тяжелым смрадом – не вдохнуть. Тело сковало от навалившейся тяжести – не пошевелиться. Страх сковал внутренности – не закричать.
Отвращение. Отчаяние. Ужас.
«Лучше бы я умерла десять лет назад...» - подумала я, чувствуя, как глаза заволокло горячими слезами.
- Лучше бы умерла, - тихо, так что даже я едва слышала себя, прошептали мои собственные губы.
Тогда бы я не осталась одна. И меня бы не постигла такая страшная, жуткая... немыслимая участь...
«Будь ты проклят, Райан Кингсворд, - подумала я на пороге беспамятства, готовая потерять сознание от ужаса. – Будь ты проклят, что не убил меня в тот день, когда убил всю мою семью. Это все твоя вина!»
Но потерять сознание мне было не суждено.
С оглушающим звоном разлетелись в дребезги окна часовни.
Миг – и я почувствовала, что больше не задыхаюсь от невыносимого смрада – о боги, я снова могла дышать! А тяжесть чужого тела не давила на меня, не вминала в пол.
Тяжело дыша, я попыталась приподняться, а когда мне удалось наконец принять сидячее положение, скорее, почувствовала, чем увидела, что над моей головой нависает что-то большое. Непроизвольно подняв глаза, я обомлела от представшего зрелища.
Огромная огненная лапа – длинные пальцы, острые когти – схватив за горло молодого выгорня, подняла его в воздух и душила. Выгорень хрипел и судорожно дергал ногами. Его отец, старик-выгорень, стоял в нескольких шагах и смотрел на происходящее пустыми белыми глазами. Кажется, он даже не понимал, что его сыну грозит гибель.
Опустив глаза, старик повернулся ко мне.
- Жена сына... Спрятать...
Он двинулся ко мне. Упершись ладонями об пол, я стала отползать. Старик надвигался, и я попыталась подняться на ноги, но не успела – меня схватили за предплечье, рывком подняли с пола и куда-то потащили.
- Отпусти! – закричав, я попыталась вырвать руку, и старик остановился.
Однако почти в тот же миг я поняла, что причина была не во мне.
Перед стариком в воздухе завис пылающий огнем череп. Пламя вырывалось из пустых глазниц, из зияющего на месте носа отверстия, из оснащенной клыками ухмыляющейся пасти. Оно клубилось вокруг двух пар рогов – растущих изо лба и загибающихся назад от висков.
«Демон! – полыхнуло у меня в голове ужасом. – Откуда здесь демон, ведь Граница!..»
Я не успела закончить мысль, как почувствовала, что рука старика-выгорня, сжимающая мое предплечье, задрожала. А в следующий миг он уже трясся весь. Отпустил мое предплечье, схватился за голову, из его горла вырвался слабый и жалобный стон.
Что происходит? Разве выгорни умеют испытывать страх?!
Стон старика перерос в вопль, и он шаркающей походкой бросился бежать. Когда выгорень выпрыгнул в одно из окон часовни, я без сил осела на пол. Его вопли, доносящиеся из леса, все еще были слышны, когда хрип над головой смолк, а сын-выгорень рухнул в шаге от меня на дощатый настил пола.
