Сжимая в руке теплый стакан, я изредка поглядываю на Ваню. Надеюсь, хоть за кофе он не попросит с ним переспать или…ну…то самое!
— Вань, скажи честно, что будет с Мишкой? — резко останавливаюсь и смотрю на следователя. — Только правду!
Замечаю, как по дороге пролетает огромный внедорожник. Он тормозит на светофоре, а я не могу оторвать от него взгляда. Точно такая же машина у Артура Алексеевича.
Моргаю и отворачиваюсь. Мало ли таких машин разъезжает по нашему городу.
И почему я сейчас думаю о новом директоре? Кыш из моей головы!
— Надь, шансов на домашний арест нет. То, что Мишка получит условку – тоже маловероятно. Приходько настроен серьезно. Чуть ли не каждый час заявляется ко мне в кабинет и контролирует ход дела. Не понимаю, чем вызвана его агрессия к твоему брату. Ты ему ничего плохого не делала?
— Нет! — произношу возмущенно.
— А почему вам не удалось договориться, чтобы он забрал заявление?
Не знаю стоит ли хоть чуть быть откровенной со следователем. И не пойдут ли мои слова нам же во вред.
— Он попросил два миллиона на лечение сына.
— Сколько??? — глаза Вани резко расширяются.
— Естественно, у нас нет таких денег.
Делаю глоток теплого капучино и, глядя себе под ноги, иду вперед по тратуару.
Между нами вновь повисает молчание. В сквере тихо и спокойно.
Казалось бы, гуляй, наслаждайся пением птиц и чистым воздухом.
Но я не могу. Не могу расслабиться. Не могу позволить себе беззаботно проводить время, когда Мишка сидит в СИЗО.
— Давай я попробую поговорить с Приходько, — тихо говорит Ваня и ловит мою руку.
Резко дергаюсь и отшатываюсь от мужчины.
— Может, мне удастся на него как-то повлиять.
— А что взамен?
— Ничего, — он пожимает плечами. — Это от чистого сердца, Надь. Я хочу помочь тебе и твоему брату. Я ведь не слепой, я прекрасно знаю кто такой Приходько и каким образом он решает свои проблемы.
— Спасибо.
Еще немного ради приличия погуляв с Ваней, я прощаюсь с ним и направляюсь домой.
Выхожу на своей остановке и топаю к магазину. Надо купить продукты, а то холодильник уже опустел.
Но не успеваю я войти внутрь, как звонит мобильный.
Наконец-то!
— Алло, мам, привет! — говорю громко, замирая возле магазина. — С тобой все в порядке? Я не могу до тебя дозвониться уже второй день.
— Привет, Надюшка. Да я свой телефон разбила. У нас все нормально. Как вы?
— Мам, мам, — мой голос срывается на хрип, слезы опять душат. — Мам, Мишка подрался с одноклассником, теперь будет суд и ему грозит тюрьма!
— Какой суд? — слышу удивленный голос.
— Обычный, мам.
— Как так, Надя? Почему ты не уследила за братом? — кричит.
У меня челюсть валится на асфальт.
Я? Почему я? Да как же обидно такое слышать.
Потираю лоб ладошкой и прислоняюсь спиной к кирпичной стене.
— Его правда посадят? Никак нельзя решить вопрос?
— Можно. Потерпевшая сторона потребовали с нас два миллиона рублей. Тогда они заберут заявление. Мам, давай возьмем кредиты? Я и ты.
— Ты с ума сошла, Надя? Такие огромные денжища, чем отдавать будем? Банки нас без трусов оставят.
— Но Мишке нельзя в тюрьму. Что делать?
— Не знаю, Надя, не знаю, — недовольно цокает мама.
— Ты сможешь приехать к нам? Надо как-то быстро решать эту проблему. Дело готовят в суд, надо нанять хорошего адвоката.
— А деньги у тебя на него есть? — насмешливо произносит мама.
Меня будто гвоздями прибивает к стене.
— Ладно, я посмотрю когда у меня по графику выходные. Все, мне пора. Пока.
