— Ясно, — задумчиво протянула, заходя в кабину подъехавшего лифта. Что-то не верилось в байку про заболевший живот. А впрочем, мне-то какая разница? Ну, захотел человек провести вечер в номере и отдохнуть в одиночестве, что в этом такого? Или не захотел, а заставили?
Да нет, бред же…
Ресторан располагался совсем рядом, так что мы решили пройтись пешком по проспекту, любуясь достопримечательностями Буэнос-Айреса. По пути мы успели рассмотреть великолепный оперный театр Колон, площадь Лаваже, здание суда — Трибуналес, олимпийско-рождественский обелиск и даже синагогу.
Петр болтал всю дорогу, рассказывая то, что узнал о красотах столицы Аргентины от друзей. Я внимательно слушала, сопоставляя услышанное с той информацией, которую почерпнула, пока готовилась к этой поездке. А нарыла я много интересного.
— Осторожнее, Дарья, — заслушавшись Кузнецова, я споткнулась о неизвестно откуда взявшийся камень и непременно бы упала, если бы Дементьев не успел меня поймать. — Смотрите под ноги. Не хватало еще, чтобы вы себе ногу сломали.
С ответом нашлась не сразу. Тяжелая мужская рука на талии и дыхание, обжигающее шею, мешали нормально соображать.
Повернув голову, столкнулась с прожигающим взглядом серых глаз. Сначала мне показалось, что Дементьев снова злится. Уж слишком мрачным и напряженным выглядел мужчина. Но вместо того, чтобы наорать, он еще крепче прижал меня к себе. А затем резко склонился к моему лицу, словно пытаясь его получше рассмотреть.
Мои губы чуть приоткрылись от неожиданности, и это не осталось незамеченным. Серебристая радужка стремительно потемнела, глаза мужчины сузились, крылья носа начали раздуваться.
А у меня внутри что-то дрогнуло в ответ на эти хищнические мужские реакции. Дыхание перехватило, кровь ударила в голову, а в тело будто ударила невидимая молния, заставив его мелко дрожать.
Внезапно реальность словно размылась, время и пространство смешались в одно непонятное пятно, заставляя потеряться в ощущениях. Исчезли все посторонние люди, оставив меня наедине с потрясающе красивым мужчиной. Даже собственная память подвела, заставив забыть о том, кто стоит передо мной.
Я видела просто неимоверно красивого мужчину, стильно и дорого одетого и смотрящего на меня как на самый желанный в мире десерт. И мне внезапно захотелось стать этим самым десертом. Вспомнить, каково это — быть желанной женщиной. Почувствовать огонь неистовой страсти и утолить голод, терзающий тело.
В предвкушении грядущего поцелуя машинально облизнула губы и прикрыла глаза… А потом недовольный голос Кузнецова разрушил сладкую иллюзию.
— Ну и что вы застыли как вкопанные? До ресторана осталось метров двести.
Очнувшись от странного наваждения, тут же отпрянула от босса. Стало так стыдно, что даже смотреть на него не могла.
Что вообще на меня нашло? Никогда ведь не засматривалась на Дементьева, как на мужчину. Да, осознавала, что он красив, но не более того. Он женат, у него скверный характер и повадки ходить налево. Этого всего было достаточно, чтобы погасить женский интерес.
А тут внезапно растаяла как влюбленная дурочка. Стояла же, хлопала глазками и практически сама напрашивалась на поцелуй.
Испанский стыд просто. Другими словами ситуацию не описать. А еще ведь в анамнезе вчерашняя сцена в самолете.
Внезапно захотелось заорать. Причем на всю улицу и матом.
— Дарья? Все хорошо? Ты так дрожишь…
