Читать онлайн Яся Белая - Моя больная любовь
1. ПРОЛОГ
Повязку, наконец, срывают, и я оглядываюсь вокруг.
Какой-то подвал. В углу – грязный топчан, рядом старый умывальник и ведро. Видимо, это имитация удобств. Свет здесь тусклый. Но не заметить его фигуру невозможно – он такой огромный. Кажется, занимает всё пространство. Если добавить к нему ещё и тех горилл, что притащили меня сюда, и сейчас застыли истуканами по бокам от своего босса, то понятно, почему нечем дышать…
Вдох-выход…
Во рту сохнет. Пальцы немеют.
Плохо дело.
Меня в буквальном смысле вытащили из постели, прямо в пижаме. Приволокли сюда. Я не успела их захватить. Мне не дали возможности.
Всё твердили про какого-то Монстра. И что у него ко мне есть вопросы.
Но сейчас он стоит ко мне спиной. Плечи, обтянутые чёрной кожаной курткой, впечатляют. Если я раскину руки – и то не получится обхватить. А рост! Такие, вообще, бывают? Настоящий великан!
О чём я только думаю? Это всё паника. И…
Нет-нет, только не сейчас! Не хватало только вырубиться!
Держись, Аська, держись.
– Анфиса Сотникова? – спрашивает великан, хотя, наверняка, знает ответ.
– Д-да…
– А я – Монстр, – усмехается, по-прежнему не оборачиваясь, – слыхала? Может быть, папочка рассказывал обо мне?
– П-папочка… – бормочу, старательно припоминая наши последние разговоры с отцом. Мы не очень близки. А после его второго брака он и вовсе отдалился от меня. Я стала обузой – слабая с рождения, тепличный цветочек, надо которым надо дрожать. И мама дрожала и тащила. Но мамы больше нет. А отец – откупается деньгами. На этом всё. – Не говорил… – мотаю головой.
– Уже неважно, – произносит мужчина и резко оборачивается.
Взгляд у него такой, что меня буквально вспарывает, как ножом. Глаза тёмные, хищные, злые. Смотрит на меня, как на грязь под ногами. Как на букашку.
Трясёт ещё сильнее. Руки ледяные. Очень плохо. Перед глазами всё дёргается, плывёт.
Ухмылка похитителя расплывается на всё лицо. Реально, монстр из фильмов ужасов. Мне бы заорать и шарахнуться, но я прирастаю к полу. Горло сдавливает. Темнеет в глазах…
Нет-нет, нельзя… Не сейчас… Умоляю кого-то невидимого, хотя и знаю, что он никогда меня не слушал…
– Хватит и того, что я знаю, кто ты… И что сделал твой отец.
Он грубо хватает меня за подбородок, вертит мою голову из стороны в сторону, словно товар осматривает.
– Хорошенькая. Губки пухленькие. Кожа нежная. Чистый ангелок. Но это… ненадолго. Сегодня тебе предстоит спуститься в ад…
В голове стучат молоточки. Во рту пустыня. Невольно дёргаю рукой, чтобы схватится за грудь, где давит и жжёт…
– Нет-нет… Нельзя…
Монстр погано ухмыляется:
– Детка, усвой сразу – тут я решаю, что нельзя, а что можно. Тебе. Мне можно всё.
– Что я вам сделала? – еле хриплю, но хватает сил вскинуть голову и заглянуть ему в глаза. Вернее – в темные бездонные провалы.
Ухмылка становится ещё гаже:
– В том-то и дело, что пока ничего. Стоишь тут, глазами хлопаешь, тратишь моё время. Пора приступать к делу.
– К делу? – повторяю на автомате.
В голове уже каша, звон и кружение. Верный признак, что скоро случится самое худшее…
– Да, – говорит он, прожигая меня холодным взглядом, – время платить…
Голос звучит как сквозь вату. Отдалённо.
Мне страшно. Во рту сохнет. Я в панике. В голове пульсирует: «Только не сейчас, не сейчас». Держусь на честном слове. Хочу ещё прояснить кое-что. Поэтому лепечу:
– За что?
– За долги твоего отца, – произносит и хищно ухмыляется. – И начнём мы прямо сейчас. На колени!
– Хорошо, – успеваю сказать я и проваливаюсь в спасительную тьму.
2. Глава 1
АНФИСА
Несколькими часами ранее
– Ты видел счёт из последней клиники? – моя мачеха кидает бумаги на стол отца. Они сейчас разговаривают в кабинете. Я шла сюда же, но теперь понимаю, что лучше не привлекать к себе внимание, и прячусь за шкафом. Вижу прямую, как палка, спину Эвелины. Осанка у неё и впрямь королевская. Даже взгляд могу представить, каким она сейчас на отца смотрит.
Папа берёт бумаги, пробегает глазами.
– И что? – вскидывает глаза на мачеху.
– Что?! – возмущается та. – А то, дорогой мой Гришенька, что твоя дочурка скоро пустит нас по миру!
Отец отмахивается от жены, как от назойливой мухи:
– Эва, ты преувеличиваешь. К тому же, мы ничего не можем поделать – у Аси редкое врождённое заболевание. Ей нужны регулярные обследования, чтобы держать болезнь под контролем. Да и лечение в основном экспериментальное, поэтому так дорого. Сама знаешь – препараты приходится из-за границы выписывать.
– Гриша, – она обходит стол, приближается к отцу и кладёт ему руки на плечи, – помнишь, я рассказывала тебе об одном реабилитационном центре в пригороде? Я поузнавала – там отличные медики. Асенька всё время будет под присмотром. Что ж мы мучаем девочку? Ей нужна опека врачей, а не мы. Недавний её приступ… До сих пор вспоминаю с ужасом. Пока скорая доехала! Мы могли бы потерять ребёнка! – и в голосе – вся скорбь мира. А мне хочется выйти из укрытия и спросить: а кто же его вызывал? Тот приступ?
Мне совершенно нельзя нервничать. Любой стресс – противопоказан. Но мачеха и её доченька Викуся всячески способствуют тому, чтобы я психовала как можно больше. Их цель – или извести меня, или упечь в какое-нибудь закрытое заведение. Чтобы глаза не мозолила. Ведь пока я здесь – у отца нет-нет да просыпается совесть, и он пытается (хотя бы пытается) заботиться обо мне. Но… Новой жене часто удаётся задушить эти попытки в зародыше. Папа всегда легко принимает её сторону. Вот и сейчас – обнимает Эвелину за талию, притягивает к себе, смотрит на неё преданно снизу вверх:
– Да, Эвочка, в твоих словах есть логика. Думаю, так и правда будет лучше для всех. Как бы мне не больно было это признавать, но Аська становится обузой. И дальше, к сожалению, будет только хуже. Её болезнь неизлечима. Да, сейчас у неё ремиссия, но кто знает, когда вновь может случиться рецидив. Займись оформлением в этот центр, я тебе доверяю.
Вот так просто. Я – обуза. Ненужная ему больная дочь. Отцу хватило моей болезненной мамы. Вернее, у него не хватило сил бороться за неё, вытягивать её. Когда маму увезли в больницу, он почти сразу завёл интирижку с Эвелиной, своей секретаршей. Она всё жалела несчастного босса, которому приходится разрываться между больной женой и больной же дочерью.
«От плохого семени не жди хорошего племени» и «Ни одному мужу не нужна больная жена» – эти две истины я усвоила быстро. Их повторяли все вокруг – от матери Эвелины, тоже облюбовавшей наш дом, до врачей в клинике, где лежала мама.
Тоже касалось и меня. Вряд ли кто-то захочет жениться на мне, узнав мой диагноз. Тем более что отец, хоть и имеет возможности, вряд ли даст мне хорошее приданное. Так что я обречена на одиночество. Не нужна даже собственному отцу. Вон как Эвелина его очаровала! Недаром же говорят, что ночная кукушка всегда дневную перекукует.
Пока они милуются – выскальзываю из кабинета и скрываюсь в своей комнате. Что мне делать?
Сажусь на кровать, обхватываю голову руками. Мне страшно представить, что за реабилитационный центр нашла для меня Эвелина. Наверняка, чуть лучше концлагеря. Мне действительно нужен регулярный присмотр врачей, но то должны быть высококлассные специалисты. Каких я и посещаю в столице. Но вряд ли в пригороде будут столь же классные профессионалы, чтобы справится с моим недугом. А значит… смерть…
Падаю на шелковое покрывало спиной, смотрю на подвесной потолок – по голубому фону плывут облака. Умиротворение и счастье. Этот материал выбирала моя мама. Она хотела, чтобы я всё время улыбалась. И не представляла, что человек, которому она отдала своё сердце – первый и единственный мужчина – предаст сначала её, а потом и их дочь…
Мне горько и одиноко. Я бы уехала к бабушке, но снова – врачи. Где их найдёшь в глубинке? Да и откуда бабуля возьмёт деньги на моё лечение? Она всего лишь директор тамошней метеостанции… Денег на жизнь ей одной хватает. А я? Не хочу быть обузой. А сама, к сожалению, работать не могу. Любая притирка в коллективе связана со стрессами, порой, очень сильными. А мне нельзя. Да и образования толком нет. Так – «училась понемногу чему-нибудь и как-нибудь». Сначала школу закончила на домашнем. Теперь – дистанционно – пытаюсь учиться в институте. На психолога. Мне нужно, чтобы разобраться с тараканами в своей же голове. Работать по специальности не смогу. Груз чужих проблем мне просто не выдержать. У меня – после смерти мамы – глубокая депрессия. Доктора говорят, что она усугубляет болезнь. Мне бы с этим справиться…
Но… Что делать теперь?
Слышу, как дом наполняется суетой. Вспоминаю, что мы сегодня приглашены к Ваншенкиным – старинным друзьям моей семьи. Только вот… от всей нашей семьи там будет только папа. Эвелина и Виктория специально спровоцировали тот приступ у меня, чтобы, сославшись на моё плохое самочувствие, оставить дома.
Зато Вика не упускает возможности поддеть – заявляется в мою комнату в новом платье. Оно удивительно ей идёт. Вика очень красивая, не чета мне. Да ещё ухоженная, гламурная. Хоть сейчас на обложку журнала.
– Как ты думаешь, Серёженька Ваншенкин обратит на меня внимание?
Сергей – старший сын Ваншенкиных, директор небольшой, но процветающей компании, работающей в сфере сотовой связи. Он на десять лет старше нас с Викой, мы же с ней – одногодки.
Фыркаю:
– У него же невеста есть. И он в своей Катюхе души не чает.
– Да пфф, – отзывается моя сводная сестра, – невеста – не стенка, подвинем.
– Вперёд! – указываю рукой направление. – Двигай. И из моей комнаты – тоже.
– Давай-давай, – отзывается Вика, – умничай, пока можешь. Скоро эта комната станет моей. И я всё отсюда выкину. До последней мелочи. И это – тоже. – Она тычет наманекюренным пальцем в полочку, где расставлены снимки в рамках. Мгновения прошлой счастливой жизни. Где мама и папа ещё молоды и влюблены друг в друга. Где смеюсь я.
Меня пронзает ледяной холод отчаяния. Она так и сделает. С наслаждением. Уничтожит всё, что когда-либо было дорого мне. И я никак не могу это спасти. Я и себя не могу спасти. У меня не осталось ни одного родного человека, кроме бабули. Есть, конечно, тёти и дяди, есть мои крёстные. Но, во-первых, я никогда не решусь повесить на них свои проблемы. А во-вторых… Предложение отправить меня в центр – под неусыпное наблюдение медиков – выглядит вполне разумно и логично. Лучшим вариантом для меня, ага… Родственники тоже поддержат его.
Вика уходит, гордо хлопнув дверью. Она недаром носит своё имя – победительница по жизни. Всегда с гордо поднятой головой. Всегда добивается своего, прёт к намеченной цели, как танк. На мгновение мне становится страшно за Сергея Ваншенкина, но потом одёргиваю себя: он – взрослый мужчина, должен смочь позаботиться и о себе и о своей любимой. Иначе я сильно разочаруюсь в сказочном принце своего детства. Когда-то, каюсь, я и сама была влюблена в Сергея, но то оказалась наивная детская влюблённость, которая сожгла сама себя, так как взаимности с его стороны не было. Но для меня Сергей – драгоценный старший брат. Я всегда могу обратиться к нему, и он выручит. Знаю. Уже пробовала. Но… есть вопросы, в которых другие люди бессильны, тут надо решать самой.
А что я сама? Что могу?
Голоса стихают, слышу шорох шин, лёгкий стук закрывшихся ворот, – уехали.
Одна. Снова – одна. Как всегда одна. Хотя нет – в компании с тоской. А она – не лучший советчик. Не подскажет, как быть.